– Говоришь, у тебя нехватка финансов? Может окажешь мне помощь? Я редактор газет. Приходи в офис на Еврейской в любое время если заинтересован. Спроси у стойки Вячеслава Олеговича.
Он поелозил взглядом мне в ответ и сказал, что подумает. На самом деле, мне не так сильно требуется помощь. Я люблю мою работу и уважаю свой труд, так что не знаю, чем я руководствовался, когда предлагал парню помощь. Он пожал мне руку крепко и откланялся.
Завтра я был в редакции в девять утра, как всегда. С коллегами я общаюсь редко, отдаю предпочтение больше текстам. Мой рабочий день проходит с девяти до пяти включительно и если у того студента пары до трех, то я не знаю какой смысл мне было звать его к себе. Тем не менее, ему все-таки удалось меня удивить. Дежурная снизу дала знать, что ко мне посетитель, некий Денис. Он уже подымается. Это произошло примерно в пол пятого, когда я уже собирался уходить в парк.
В дверь постучали, я дал разрешение войти. И о чудо, передо мной тот самый парнишка из парка. Я выразил свое удивление, встав и пожав ему руку, а затем предложил присесть.
– Чай, кофе? – хотел угостить его я.
– Кофе… если можно, – сказал он, делая акцент на последних двух словах.
Он был не из стеснительных. Сегодня я решил задержаться до поздна и не пойти в парк, вместо этого я планировал прояснить с Денисом наш график работы.
– Вообщем, смотри Денис: самый тяжкий для меня день – это четверг, как правило в этот день нам дают больше материала чем обычно. Предлагаю тебе приходить по четвергам, после универа.
Он согласился. За эти три часа, что мы с ним работали, я убедился, что малец весьма способный и целеустремленный. Сегодня вторник, мы с ним сделали и то, что я вообще-то планировал сделать завтра. Этот пацан обеспечил мне завтрашний выходной!
Всё утро завтрашней среды я проспал. В парк пришел лишь к двум часам. Сначала всё было подозрительно тихо. Раз в десять минут просыпалась кукушка. Я от скуки шепотом спросил у птички – «кукушка, кукушка, скажи, сколько мне жить осталось? ». Она на щебетала мне тридцать девять лет. Ничего против смерти в шестьдесят четыре я не имею, но как-бы мне трудно не было жить, я все равно наивно рассчитываю на целый век жизни.
После очередной порции кукования, опустил глаза с неба на землю. Там, ускоренным шагом мчал куда-то мужчина. Мне показалось, что я где-то уже его видел. Это был именно тот мужик, которого я наблюдал в первый раз моего нахождения в этом парке в роли смотрителя. Его настроение не сменилось, хмурое выражение лица, как и позавчера показывало тоску. Я понимаю, что могу пожалеть о том, что не узнал у него, в чем дело. Так что, я поднялся с лавочки, подбежал и остановил его. У мужчины слезились глаза, да и сам он выглядел скверно. Я объяснился перед ним:
– Я прихожу сюда почти каждый день. Вижу вас во второй раз, и во второй раз вы чем-то расстроены, не посвятите чем?
Он посмотрел на меня пронзающим взглядом, но уже через минуту мы вместе сидели на лавочке, обсуждая проблему мужика.
– Сын отбился от рук, жена совсем охренела, – говорит он, – вот уже какой раз я хожу на собеседования в надежде, что меня хоть куда-то возьмут… грошей не хватает позарез, не могу даже отца родного содержать.
Я хотел взять еще и его к себе, но двое ассистентов мне ни к чему. Вместо этого, я предложил ему побеседовать с нашим начальником, возможно он подыщет моему новому знакомому работенку в пределах здания редакции.
Примерно в этот момент я понял, что испытываю эмпатию чуть-ли не к каждому проходящему здесь человеку. Представившись Сергеем, очередной парковый встречный откланялся, оставив меня наедине с собой. Я осмотрелся, пташки утихли. Переключился на собаку, пробегавшею по аллеи. Я сравним с нею, также хожу туда-сюда в поисках не знаю, чего. Да и все люди, словно собаки, шастают по углам в поисках наживы. Если подумать, отождествить человека можно с кем угодно, хоть с кучей птичьего помета рядом с во-о-он той мусорной корзиной…
Я сидел в ожидании какой-то активности — вот так примерно пол часа спустя моего разговора с Серегой. За это время я обратил внимание на не малое количество вещей. Деревья здраво колыхались, повергая меня во внутреннюю невозмутимость. Каждый человек, проходящие здесь, отличался от других. Я все чаще стал замечать повторяющихся людей. Завтра я пообещал придти сюда с блокнотом, буду записывать интересные вещи про людей как полоумный маньяк из фильмов.