***
Церемония в сельском храме была малолюдной. Здесь были лишь молодожены, пара приятелей барона, бесстыдно пялившихся на невесту, несколько слуг и незнакомец с арбалетом. Окончально расстроенная и подавленная Вашон почувствовала себя плохо, и осталась дома под присмотром пары своих еще более ветхих подруг.
Старый священник, тряся головой несвязно и неразборчиво прочел молитву и произнес слова обряда венчания. Похоже, он совершенно позабыл текст, которыми церковь скрепляла брак - ведь благословлять молодых ему приходилсь крайне редко. Потому старик нес какую-то чепуху, вставляя в свой заунывный монолог вместо забытых стихов обрывки случайных псалмов и литургий.
Но слова “теперь жених может поцеловать невесту” дряхлый священник произнес торжественно, громко и отчетливо. Довольно улыбаясь, барон притянул к себе внезапно оробевшую невесту и крепко поцеловал ее в губы.
От Синей Бороды пахло вином и чесноком.
Ренар, которого немного замутило, держался молодцом. Он даже умудрился приоткрыть рот и не отшатнуться, когда язык барона влажно скользнул внутрь. Чтобы держать в себя в руках, бард думал о диадеме, о награде, которая ждет его уже завтра, и о дворянском титуле, который он купит еще до конца лета.
После поцелуя зардевшаяся невеста робко улыбнулась, подала руку мужу и, потупив глаза, вышла из храма.
На его пороге молодоженов слуги осыпали молодоженов рисом и белыми цветами. Ренар не смотрел на барона, но чувствовал, как тот ласкает взглядом прелести своей молодой супруги: вхволнованно вздымающуюся грудь, нежный рот, узкую талию и изящные руки.
- Черт бы побрал все эти церемонии и условности… Не дождусь момента, когда мы сможем уединиться в опочивальне!, - влажно прошептал барон в розовое ушко покрасневшей Колет.
“Диадема. Тысяча золотых. Дворянский титул. Помни, ради чего ты здесь”, - сдерживая отвращение и продолжая кокетливо улыбаться повторял про себя Ренар.
***
Главный холл замка Синей Бороды сегодня выглядел гораздо приветливее, чем запомнил его Ренар. Стол и стулья были украшены гирляндами белых цветов. Серебряная посуда сияла. Повар превзошел сам себя - на столе красовалась жареная дичь, стояли кувшины с вином, высились пирамиды ярких фруктов.
- Будешь ли ты мне покорной женой?, - плюхаясь в кресло и вытягивая перед собой ноги в грубых пыльных сапогах, спросил барон.
- Да, господин, - покорно склонилась перед ним Колет. Как велел обычай, пастушка аккуратно стянула со своего мужа сапоги, не дрогнула и не скривилась от запаха потных ног и передала обувь слуге. Затем, на несколько секунд изящно загородив барону серебряный кувшин с вином, подхватила его и наполнила кубок мужа.
- Твое здоровье, Колет!, - залпом осушил бокал барон.
Его седьмая супруга снова зарделась - на этот раз от неподдельной радости.
***
Прошло больше часа. Барон изрядно нагрузился, щедро запивая мясо вином, но засыпать и не думал.
Он вручил Колет свиток с сургучной печатью, заверявший намерения барона платить Вашон ежемесячно 5 золотых монет.
Супруга придирчиво изучила документ, но ни ошибок, ни подвоха не нашла.
Синяя Борода не засыпал. Даже не начал клевать носом. Наоборот, он был хоть пьян, но бодр и энергичен. Внезапно барон решил, что Колет должна прямо сейчас непременно осмотреть свои новые владения.
- Жена! Идем со мной!, - неустойчиво поднимаясь на ноги, скомандовал барон. С третьей попытки он отцепил от пояса связку ключей, и бросил ее на стол, - все что было моим, теперь твое, Колет! Все, кроме маленькой дверцы в подвале, - хитро подмигнул Синяя Борода.
Жена с поклоном приняла ключи.
- Самый большой серебряный ключ с поросенком на ручке - это от кладовой. Она справа, - потащил Ренара за руку по коридору покачивающийся барон. Молодожены прошли через кухню, где слуги вскочили и склонились в поклоне. Повар как раз колдовал над десертом, украшая ягодами высокий торт. В темном углу Ренар снова заметил мужчину с арбалетом, и поежился от его колючего взгляда.
- Господин, - вдруг взмолилась юная супруга, - позвольте мне порадовать ваших… То есть… уже наших… слуг. Они подготовили такой чудесный праздник! И такой красивый торт, господин повар! Я думаю, все они заслужили по бокалу вина, и я готова лично поднести его каждому, кто усердно трудился сегодня.