Зиндж торжествующе захохотал, эскадра подтянулась ближе, довершая начатое, залпы все продолжались, пока от противника не осталось мелкое крошево. Мужчина довольно сжал кулаки, готовясь прочесть соответствующую моменту речь, но неожиданно корабль встряхнуло, а затем посыпались панические доклады. Их окружили.
Он думал, что поймал врагов в ловушку? Нет, это он сам попался. Заградители включили гравипроэкторы, не давая возможности спастись, уйдя в гипер. Чужие корабли вынырнули из подпространства, окружая, напоминая самым храбрым или глупым, что сопротивление бесполезно. Неожиданно все потрясенно ахнули, уставясь на экраны и в обзорное окно: прямо перед ними появился громадный корабль необычного вида.
- Эээ... - тонкий голос связиста казался неестественно громким в наступившей потрясенной тишине. - Ваше величество... Нас вызывают.
- Ответьте, - мертвым голосом отозвался Зиндж, поворачиваясь к экрану. Связь установилась, перед присутствующими появилась часть чужого мостика. На заднем плане занимались своими делами офицеры в имперской форме, хорошо было видно демонстрирующего идеальную выправку седого адмирала, лицо которого Зиндж узнал с огромным шоком. Но он же умер? Ведь так? Но если он жив, то...
- Гранд-адмирал Зиндж, - прогрохотал равнодушный механический голос, и на застывшего в шоковом состоянии мужчину уставились визоры серебряного шлема. Закованный в серебряную броню неизвестный скрестил на груди руки, блеснув длинными острыми когтями. Зинджу показалось, что он чувствует, как их острия входят в его плоть, уверенно-небрежно, и мужчина вздрогнул от некстати полезших в голову мыслей.
- Мое имя - Дарт Старкиллер. По воле Его императорского величества Палпатина я, его ученик, нахожусь здесь, дабы привести вас к покорности. Вы отвергли милостивое предложение Владыки и поплатитесь за это. Его Императорское величество повелел, чтобы вы страдали. Я выполнил приказ. Прощайте и покойтесь с миром. Огонь!
Шокированные до глубины души присутствующие, в полном ужаса молчании слушающие эту краткую речь, не успели даже закричать. С носа корабля противника ударил зеленый луч, вызвавший ассоциацию с залпом "Звезды Смерти", и наступил мрак.
Замерший статуей ситх удовлетворенно кивнул.
- Браво, адмирал.
- Служу Империи! - расправил плечи седой офицер. Тем временем вокруг разворачивалась настоящая бойня. Корабли эскадры Старкиллера методично уничтожали попавших в ловушку. Мелькали лучи лазеров, неслись тучи торпед, осевой лазер "Утренней звезды" вносил посильную лепту в окружающее безумие, как и тяжелые турболазеры, направляемые точно на цели. Угольно-черный корабль сеял хаос и разрушение, за чем наблюдали так и стоящие на мостике Старкиллер и адмирал. В глазах мужчины, одетого в безупречно сидящую форму, на миг мелькнуло нечто странное.
- Ностальгия, адмирал? - ситх слегка повернул к офицеру шлем, от чего мужчина еле заметно сжал сцепленные за спиной руки.
- Да, милорд, - не стал отпираться мужчина, по опыту зная - бесполезно. Стоящее рядом чудовище читает его, как раскрытую книгу, и поделать с этим ничего нельзя, остается только смириться.
- Я понимаю, - обычно равнодушный голос ситха неожиданно прозвучал непривычно мягко, от чего адмирал на мгновение потрясенно распахнул глаза, но тут же взял себя в руки. - Их осталось еще два.
- Простите, милорд? - повернулся адмирал, недоуменно нахмурившись.
- Крейсера класса "Палач". Их еще два, - негромко произнес ситх, глядя куда-то вдаль, сквозь бушующий вокруг ад. - Скоро они встанут в строй.
Адмирал молча уставился на закованного в броню воина, но понять что-то по шлему, естественно, невозможно.
- Один назвали, временно, "Поцелуй бритвы". Глупое название. Он сейчас на верфях Куата, проходит технический осмотр и прочее. "Лусанкия"... на Фондоре.
- Но...
- Почему их не использовали?
- Да.
- "Лусанкию" законсервировали и спрятали. На Корусканте.
Адмирал судорожно вздохнул, представив, что корабль нашли, и...
- Сейчас он на Фондоре. Дарт Мол превосходно провел операцию по изъятию корабля и доставку его к месту ремонта. Думаю, корабль вам понравится.
- Милорд?
- Это брат-близнец "Палача".
Мужчина застыл, судорожно стискивая сцепленные руки. Перед глазами проносились кадры из прошлого. Тот, давно погибший "Палач"и его грозный хозяин...
- Думаю, - голос ситха, доносился, словно сквозь вату, - вам там самое место.
- Милорд?
- У вас есть опыт командования таким крейсером.
- Но... - в голосе адмирала теплилась надежда и опаска. Шлем ситха повернулся к нему.
- Я не для того вытаскивал вас с самого дна, адмирал, чтобы использовать вместо декорации.
Мужчина на миг прикрыл глаза, но вновь взял себя в руки. Нельзя позволять себе слабость. Это опасно.
- Благодарю Вас, милорд, - твердым голосом отозвался офицер. Ситх отвернулся, вновь вернувшись к созерцанию битвы.
- Некоторые вещи просто созданы друг для друга. Например, "Палач" и вы, адмирал. Не одного вас посещает ностальгия.
Ситх замолчал, адмирал смотрел в космос, переваривая обещание. Неожиданно Старкиллер пошевелился.
- Всё. Адмирал Пиетт.
- Милорд?
- Подберите выживших, примите капитуляцию этих... ошметков.
- Да, милорд!
- Меня не беспокоить.
Ситх неторопливой поступью направился прочь с мостика. Адмирал проследил, как он исчез за дверью, облегченно выдохнув. Потусторонний холод, сопровождающий воина, рассеялся в пространстве, позволив спокойно вдохнуть и расправить плечи. Давно забытые ощущения, по которым Пиетт иногда скучал, выживая на дне общества, а потом в штрафных батальонах.
Он вспоминал другого воина, от которого исходила такая же аура, и славные дни своей карьеры. Впрочем, сейчас грех жаловаться. Однако, стоит обдумать щедрое предложение милорда. Пиетт хорошо умел выживать в обществе наделенных сверхъестественными способностями, а еще он неплохо понимал психологию таких, как Старкиллер, как бы это ни казалось странным.
С этим обещанием все не так просто. Новый милорд отличается от старого. Он не так прямолинеен... Каждый поступок Старкиллера, каждое слово, каждый жест несут в себе скрытую информацию, двойное, а то и тройное дно. С тех пор, как Пиетт вернулся в строй и попал под командование ситха, каждый прожитый день напоминал опасную игру, ведущуюся по неизвестным окружающим правилам, имеющую непонятный смысл и неведомые остальным цели.