— Вице-адмирал, — обеспокоенно затараторил Блехер на том конце. — Говорит командор. Я зажат на…
— Вице-адмирал? — с улыбкой на лице произнёс пилот. — А, помню такого, несколько минут назад я перешагивал через его труп в коридоре.
После недолгого молчания Айзек рискнул предположить:
— Рэмми?
— Надеюсь, ты рад меня слышать?
— Ещё как, — рассмеялся командор. — Рэмми, слушай внимательно. На крыше уже стоит и ждёт команды на отлёт мой корабль. Давай улетим, Рэмми, улетим и оставим Колорадо для битв между федерацией и шаркеттами. Я даже не буду против, если ты захватишь с собой своих друзей, которые прижали меня и не выпускают из какого-то офиса. Не медли, просто дай этим псам команду отступить, и мы спасёмся. Слышишь, Рэмми? Спасёмся!
— Ты знаешь про меня всё, Блехер, — фамилию командора Ник произнёс с особым придыханием, отчётливо выделив ударение, при этом придав голосу нотку презрения. — И понимаешь, что жить мне осталось совсем немного. Но обрадую тебя: ты проживёшь немногим дольше, а, может, и меньше. Все там будем, как говорится, и нам с тобой этого не избежать.
— Рэмми, не будь глупцом. Вместе мы найдём способ избавить тебя от той гадости, что поселилась в тебе. Мы обуздаем её, используем против наших врагов.
— Для меня сейчас единственный враг — это ты.
— Всё-таки ты эгоист, Рэмми. Подумай о том, что мы можем обезопасить всю галактику! Уничтожим всю фашистскую сволочь, разгромим всю преступность на корню… и всё это будет доступно только благодаря тебе и тому, что в тебе поселилось! Оберём силу врага против него самого!
— Ты, кажется, боишься? — ухмыльнулся Ник, за что после нескольких секунд напряжённого молчания поплатился завершением беседы. Блехер, видимо, не выдержав напряжения, повесил трубку или со всего размаху разбил её о стену. — Боишься. Я знаю.
Двери лифта отворились, и вышедший на этаж, где прятался командор, Ник, сразу же попал под град радостных возгласов своей команды. Он стоически, с лёгкой улыбкой на лице, пережил коллективные объятья, подмигнув стоящей поодаль Седне, у которой на глаза уже наворачивались слёзы. Растолкав товарищей, девушка повисла на шее пилота, не желая больше его отпускать. Никогда. До самого конца.
— Я не верю в это, — шептала девушка. — Я думала, что никогда больше тебя не увижу. Как? Как тебе удалось выжить и улететь с Шедоу?
— Долгая история, и у нас совсем нет на неё времени, — Ник мягко отстранился от Седны и взглянул на сержанта: — Где он?
— Вон там, — Кейн указал на дальнюю дверь в конце коридора. — Забаррикадировался, да так, что даже пластид не желает разрывать дверной проём. Что будем делать?
— К чёрту Блехера, — рыкнул Дэн. — Давайте уже сматываться отсюда!
Ник, грустно улыбнувшись, согласился:
— Да. Я думаю, вам пора.
— Ты летишь с нами, — твёрдо заявился Седна. — И на этот раз без фокусов, ясно?
— Если я полечу с вами, то… то станет на несколько смертей больше, только и всего. А я не хочу, чтобы вы умирали.
— Но Ник… — сквозь слёзы пролепетала девушка. — Не надо… я… тогда я останусь с тобой!
— Не для того ты разум обрела, чтобы закончить свой путь в эпицентре самой страшной войны за всю историю человечества!
Седна замолчала. Прекратив рыдать, она тихонько спросила:
— Сколько у тебя ещё времени до… того, как сущность Шедоу вырвется из тебя?
Ник задумался:
— Минут сорок. Максимум час.
— Успеем?
— Что успеем?
Девушка повернулась к команде и командирским голосом отдала приказ:
— Охраняйте. Даже если сюда вломится целая армия, стойте до последнего.
Сказав это, Седна схватила своего капитана за шиворот и, затащив недоумевающего Ника в ближайший офис, закрыла за собой дверь. Команда, пожав плечами и ехидно рассмеявшись, решила позволить уединённой парочке провести вместе хоть несколько минут.
— Сейчас вернусь, — сказала Лейла. — Мне надо попудрить носик.
— Раз уж у нас тут конец света на носу, — задумчиво протянул скрытень, когда федералка завернула за угол. — А не попытать ли перед смертью счастья?
— Ты говоришь о Лейле? — усмехнувшись, спросил Дэн. — Ты читаешь мои мысли.
— Не забывай, я всё-таки «хренов провидец», как ты любишь меня обзывать… ладно, я к Лейле, о'кей? Возражений нет?
— Есть, — мрачно пробасил Громов. — Позволь мне.
Гуп, не сильно надеющийся на удачу, махнул рукой:
— Ладно. Иди.
Александр последовал по маршруту Лейлы. Свернув за угол, он достал из голенища армейского ботинка длинный боевой нож, и, крепко сжав его в руке, тихим шагом приблизился к помещению, на двери которого висела табличка с надписью «ТУАЛЕТ». Незаметно пробравшись внутрь, он огляделся: из-под крайней кабинки виднелись замшевые туфли федералки.