Вторая рука присоединилась к первой, скользнув вокруг ее бедра, а затем остановилась под ягодицей.
В тесном пространстве шкафа Хлоя слышала свое собственное учащенное и неровное дыхание.
Горячие губы сомкнулись вокруг ее соска. Она вскрикнула от невыразимого наслаждения.
Влажные, настойчивые и умелые губы принялись ласкать ее.
Хлоя запустила пальцы в шелковистые волосы, провела ладонями по длинным прядям и развязала тонкую ленточку, стягивавшую их у него на затылке.
Затем Джон лег на нее.
Ласковые губы двигались вверх по ее груди и коснулись нежной шеи. Она извивалась под ним, придавленная ко дну шкафа всем весом его тела.
Рука, обхватившая ее ягодицы, крепко прижала Хлою... прямо к мужской плоти.
Она была горячей и бархатистой. Длинной, толстой и твердой.
У Хлои перехватило дыхание.
Пульсирующая плоть скользнула вдоль ее увлажнившегося лона и после нескольких пробных движений погрузилась в нее.
В порыве нежности Хлоя произнесла его имя.
- Откуда ты знаешь, что это я? - осведомился Джон, растягивая слова, и лизнул ее ухо.
Хлоя куснула его в плечо.
- А кстати, Лорд Страсти, откуда вы знаете, что это я? - насмешливо спросила она.
Он замер на секунду, глубоко погрузившись в нее. Джон знал, на что она намекает: будто бы для него она ничем не отличается от других женщин. Как она ошибается!
Он шептал хриплым прерывающимся голосом, согревая дыханием ее шею:
- Хлоя... если бы я только ощущал тебя... вот так. - Его плоть изогнулась внутри ее. - Я бы узнал.
Тихий вздох сорвался с ее губ.
- Если бы я только мог слышать этот твой вздох, - продолжал он, сделав вращательное движение бедрами и еще сильнее прижавшись к ней, - я бы узнал тебя.
- Джон, - потрясенно прошептала Хлоя.
- Если бы я только мог почувствовать твой запах, - он вдохнул исходящий от нее цветочный аромат, - я бы узнал тебя.
Хлоя крепко обняла его и прижала к себе, обвив ногами его бедра.
- Если бы я только мог ощутить твой вкус, котенок. - Его горячие полуоткрытые губы скользнули по ее горлу к ключице, а затем прижались в страстном поцелуе к раскрывшимся навстречу губам Хлои. - Я бы узнал тебя, узнал, узнал.
Его голос был грубым и хриплым, а плоть продолжала свое неистовое движение внутри ее.
Темный старый шкаф превратился в жаркое прибежище любви.
Движения Джона, его горячее дыхание, пылкие слова, необузданные ласки преследовали одну цель - еще больше разжечь ее желание.
Он овладел ею в темноте. На дне шкафа. Она умоляла его не останавливаться.
Хлоя Секстон совсем забыла, что была в ссоре с Джоном Секстоном.
Она подумала, что именно поэтому таких людей и называют плутами.
***
Горничная Фиона, перекинув через руку несколько свежевыстиранных вещей виконтессы, вошла в комнату хозяйки. Она открыла шкаф и застыла, нахмурившись. Из-под груды нижнего белья, украшенного кружевами и оборочками, торчала пара мужских ботинок.
- Интересно, как они попали в спальню ее сиятельства? - вполголоса пробормотала Фиона. - Наверное, это новая служанка - вечно она все путает.
Горничная нагнулась, чтобы убрать ботинки, но они внезапно зашевелились.
- Господи Иисусе и пресвятая дева Мария! - вырвался у нее леденящий душу вопль.
Среди груды одежды показалась золотоволосая голова виконта.
Он не очень удивился, обнаружив, что это та же самая горничная, с которой он столкнулся в первую брачную ночь, когда голым бежал по коридору.
- Боже милосердный! - прижала она руку к сердцу. - Что... что вы здесь делаете, милорд?
- Я... ну... я просто... - На этот раз Джон не нашелся, что сказать.
- Я потеряла пуговицу, Фиона, а виконт помогает мне искать ее, раздался приглушенный голос из глубины шкафа.
Горничная узнала голос хозяйки.
- Пуговицу, миледи? Тогда позвольте, милорд. Я постараюсь найти ее, и нет никакой необходимости вам самим...
- Нет! - одновременно вскрикнули ее хозяева.
Горничная попятилась.
- Вы уверены? Это совсем нетрудно, и...
- Мы уверены, - слабо улыбнулся Джон. - Но все равно спасибо.
Джон откашлялся.
Эти титулованные особы бывают такими странными, уже не в первый раз подумала горничная.
- Положи одежду на кровать и можешь быть свободна, Фиона, распорядился виконт.
Фиона незамедлительно выполнила его приказание, с глухим стуком захлопнув за собой дверь.
Хлоя захихикала.
- А ты говорил, что нас здесь никто не найдет.
- Я недооценил здешнюю прислугу, - ответил Джон и ухмыльнулся. Значит, пуговица, моя милая женушка?
Хлоя тихонько засмеялась.
- Наверное, вот она. - Двумя согнутыми пальцами Джон ухватил ее за кончик носа и игриво подергал. - А может, вот эти пуговицы?
Он коснулся пальцами ее сосков, которые тут же стали твердыми.
Хлоя опять хихикнула.
- Или вот эта. - Он пощекотал пупок жены.
- Нет, не думаю, милорд, - улыбнулась Хлоя и погрозила ему пальцем.
- Тогда эта, наверное... - Его рука скользнула ей между ног в поисках еще одной, глубоко запрятанной "пуговицы". Палец Джона сделал несколько дразнящих движений.
- Джон!
Мужская рука высунулась из шкафа, ухватила ручку и захлопнула дверцу.
- Джон!
- Я просто помогаю вам, миледи... разобраться с пуговицами.
И он действительно помог.
***
Днем все решили отправиться на скачки, которые устраивались на известном ипподроме в окрестностях Брайтона. Поначалу Джон отказывался ехать, но Хлое в конце концов удалось уговорить его присоединиться к остальным.
На скачках собралось все общество.
Сюда съехались дворяне из окрестных поместий и городов, а также гости принца Уэльского из его загородного дворца.
Сам принц, большой любитель конных состязаний, отсутствовал. Он перестал бывать на скачках еще в девяносто первом году, после известного скандала, связанного с одной из его лошадей по кличке Беглец и жокеем Чифни.
Проиграв заезд днем раньше, Беглец чудесным образом выиграл, когда ставки существенно выросли. В обществе поползли слухи о сговоре. Вины принца здесь не было, но жокейский клуб принял решение, направленное против Чифни, и потребовал, чтобы принц отказался от его услуг.
Принц с неохотой подчинился, но с тех пор перестал активно участвовать в скачках. Тем не менее он продолжал делать ставки на бегах.
В тот день в первом заезде участвовали кобылы-трехлетки.
- Почему бы тебе не выставить Нетти? - подшучивал Джон над Хлоей. Тебе нужно всего лишь рассыпать на финише побольше овса - и она придет первой.
Хлоя толкнула его локтем в бок.
Он улыбнулся, отчего на его щеках образовались две глубокие ямочки.
- Ей даже не нужен будет жокей.
- Джон, это не смешно. Нетти очень ласковая лошадь.
- Но не такая ласковая, как ты, морковка. - Джон повернул к себе Хлою и запечатлел на ее лбу поцелуй.
Хлоя покраснела, смущенная таким публичным проявлением любви.
- Джон, все же на нас смотрят! - воскликнула она и попыталась вырваться из его объятий.
- Неужели на нас? А я полагал, что все они смотрят на лошадей, отшутился он.
- До нас дошли слухи, что вы дали себя захомутать, Секстон, - донесся сзади высокомерный голос. - Трудно в это поверить.
Они разом обернулись. Рядом с ними стоял лорд Снелсдон в окружении своих обычных спутников.
Джон никогда не любил лорда Снелсдона. Это был подлец и хвастун, получавший удовольствие, оскорбляя тех, кому не выпало счастье родиться сыном богатого вельможи.
Он окружил себя крайне неприятными людьми, такими же мерзавцами, как и он сам. Лорд Крэндалл, лорд Ховардсби, лорд Лейкстон - все они не уважали никого, кроме себя.
Много раз Джону казалось, что они специально провоцировали столкновения с прохожими, выстраиваясь на тротуаре по четыре в ряд, и порой попавшиеся на их пути бедняги даже получали серьезные травмы.
Разумеется, они вместе учились в Итоне.
Джон не был воспитанником Итона. В то время молодой виконт влачил полуголодное существование в сельской местности Англии, стараясь выжить. Отыскав его, Морис, который никогда не одобрял жестокости, царившей в английских закрытых школах, посчитал более правильным пригласить для своего племянника преподавателей.