- Куда?
- В рифму ответить или сам домыслишь? В фургон!
- В танке не безопасней? - спросил Кот, выпрямляясь. Он стаскивал с немца комбинезон.
- Нет, Кот. Ты поведёшь Гостинцы на базу, а я ещё повоюю. Света! Связь!
Когда радистка "достучалась" до штаба, сборы были почти закончены. Я доложил начштаба:
- Взял взаймы самокат и двух жуков. Один жук - дохлый, один - нормальный. Сколько у тебя жуков и чем они заняты? Хочу пристроиться к насекомым в хвост.
- Есть два свободных жука. Тридцать четвёртых. Не думаю, что тебе удастся.
- Таких жуков у "серых" тоже много. Шли! Погуляем! Не выйдет, так хоть верёвку перегрызут.
- Ты знаешь, как жуки тут нужны? Как воздух!
- Решай сам. Есть вариант суке под хвост трёх жуков запустить!
- Надо подумать.
- Не могу я думать! Давай точку выхода, чтобы самокат прошёл. Я на огороде...
Начштаба назвал, я посмотрел по карте. Двигаться надо на север.
- По машинам!
А сам не смог с первого раза влезть в люк мехвода. Пуза у меня не было, но слой одежды и "доспех" сделали меня таким объёмным, что пришлось в люк вворачиваться болтом. Влез. Сел на кресле, постарался экстренно вспомнить, как Мельник меня учил осенью водить как раз подобный танк.
- Это второй такой танк, захваченный мной, - сообщил я в головной телефон, - проверка связи.
Трое бойцов ответили, что слышат, двое сидели в позе макаронных изделий "рожёк" и ответили голосом, вернее криком.
- Панцер Три - называется. Я даже на нём метров пятнадцать проехал. А в следующем бою из такого же, из пушки, танк подбил. Кусок брони того "панцера" до сих пор в бедре ношу. А, вот! Поехали!
Поехали. Почти.
- Что-то мы тяжело идём!
- Командир, мы второй танк с собой тащим!
- Твою дивизию! Вылезайте, отцепляйте, огнесьмесью подожгите! Что, я обо всём должен помнить?
Двое через верхние люки вылезли, но я продолжал ворчать:
- Отведи, приведи, всё придумай, пожрать найди, патрон найди, танк веди, огонь откорректируй! Я вам, блин, что, уникум? Надоели все!
В это время вернулись те двое, доложили:
- Отцепили и подожгли. Одну бутылку об двигатель разбили, одну - внутри.
- Надоели! Уйду я от вас! - продолжал я, но дал полный ход вперёд. Танк взревел двигателем и пошёл. Мягко, легко. Пусть и не быстро. Но, это для меня не быстро, а взводный-раз, сидящий на месте командира танка и имеющий прекрасный обзор в круговые обзорные перископы, заорал от восторга. М-да.
- Командир, по курсу машина с антеннами.
- Ага, вижу. Это же нас ищут! Это радиопеленгация!
Я снизил скорость, понизил передачу.
- Наводчик, что заряжено?
- И пушка, и пулемёты.
- Балда! Какой снаряд? Бронебойный, граната?
- Я... Я не знаю.
- По фиг! Наводи на двигатель, по попадании - разберёмся. Заряжающий, замечай маркировку снаряда, она может не совпадать с нашей. Я дам короткую остановку - стреляем со всех точек. Ясно?
- Так точно!
Я тормознул, закричал:
- Огонь!
Жахнула пушка, застрекотали пулемёты. А снаряд оказался бронебойным, болванкой - прошил машину навылет. Я отпустил сцепление, двинул танк на грузовик, ударил корпусом, переворачивая машину.
- Запеленговывайте! Младлей, хлебалом не щёлкай! Сколько нам до развилки?
Взводный полез в планшет.
Провал резидента
(1942г.)
Танк двигался со скоростью пешехода. Вернее трёх пешеходов. Метель ослабла, так, небольшие буруны смахивало с сугробов и несло через дорогу. Или того, что должно быть дорогой. На карте её нет, но отец Анатолий говорит, что танк пройдёт. Машину мы теперь тащили на тросе - она не могла пробиться через заносы. Танк тоже мог встать в любой момент. Не в снегу завязнув (это же не Т-34), так провалившись во что-нибудь, снегом занесённое. Для этого и шли впереди отец Анатолий, наш Сусанин, и два бойца.
Шли внимательно и осторожно, потому медленно. Мы - с их скоростью.
Грохот пуль по броне я услышал раньше, чем выстрелы.
- К бою! - закричал я, захлопывая люк и дав газу.
Это была одна из засад немцев, очаг их обороны, выставленная на дороге. Танком проутюжил их окопы, раздавил противотанковую пушку, не дав её развернуть. И... провалился в блиндаж. Да так, что нос танка задрался в небо, а грузовик, так и последовавший за мной в атаку на привязи, врезался бампером в корму. Бойцы, посыпав из кузова, добили немцев.
Итог их засады на нас (или нашего налёта на них - мы вышли им в спину) - двенадцать тел в серых шинелях и серых женских платках, уничтоженное 37-мм орудие, захваченный пулемёт. Потери с нашей стороны - обездвиженный транспорт, и танк, и авто, двое убиты, трое, в том числе отец Анатолий - ранены. Прохор тут же ими занялся.