Обвел нестройные ряды камуфлированных попаданцев взглядом сквозь боевую модификацию шлема. Молчат, потупившись.
- Один из ваших долбодятлов попал в руки противника. Не знаю, что вам там напели про нацистов в вашем времени, но тут они - хуже зверей. Если мы сейчас не отберём у них его, или его тело, - нас танками и самолётами будут с дерьмом перемешивать. Советую забыть всю романтическую чушь, что сплели вокруг "истинных арийцев". И резко принять единственно верное решение. Тут вам не бардак вашего "светлого далёка". Тут конкретный порядок "Сталинского террора"! И кто не с нами - тот труп! Без вариантов!
Опять обвёл толпу тактическим прицелом забрала шлема.
- Кто принял правильное решение - два шага вперёд! Кто принял неверное решение - на колени, руки - за голову. Освободить затылок для внесения профилактической прививки высокотемпературной боевой плазмой!
Может, это и не верно - не оставить им выбора. Может, я и ошибаюсь, но, блин, я опять не успеваю! Нянчиться с ними нет у меня ни возможностей, ни желания. Я и так устал от всего этого, а тут опять на меня ярмо рухнуло!
- Сугроб, приводи людей в боевое состояние! Разобрать табельное оружие и боезапас. Всё лишнее - в броню! Этих, импортных - туда же. Кровавая гэбня мечтает с ними по душам поговорить. Прям, сон потеряли! А вы, анархисты! Да-да, вы, с чёрными флагами! Раненого - тоже в броню. Пусть трофеи охраняет.
Все сразу побежали. И все сразу - на пересекающихся курсах. С неизбежными ДТП.
- Стоп! Все сейчас резко спороли все знаки различия! Всё сдать мне! Кроме этого - электронику, компьютеры, ноутбуки, планшеты, смартфоны, телефоны, часы, электронные брелки, плееры, флешки-херешки - всё сдать сюда! Бегом! Кто забудет что-то сдать - пусть потом не обижается!
А уж Бася с Громозекой мне и без обыска подскажут, кто попытается меня обмануть.
Так, теперь "анархисты". Манок докладывает, что у них готовая разведовательно-диверсионная группа. Четверо - ГРУ, остальные - приданные бойцы "ополченцев" Донбасса. Тоже отслужившие "по профилю" в своё время.
- Ополченцы? А на кого ополчились?
- Так - на этих! - он кивнул на суетящихся людей Сугроба.
- Не понял. Украинская армия воюет с Россией?
- Ну, они так думают. Только Россия с ними не воюет. От России тут только спецназ, и то - чуть-чуть. И добровольцы.
- Гля, вот это у вас там и бардак! Ладно, потом расскажешь, в более спокойной обстановке. Сейчас - приводите себя в надлежащий вид и принимаете на себя функции разведки и боевого охранения. Надо объяснять последствия попадания кого-либо из вас немцам?
- Не надо. Читали про "попаданцев". Не думали, что сами окажемся...
- Я - тоже не думал, что вы мне на голову свалитесь. Только одного сплавил...
Увидев заинтересованность слишком многих, осёкся.
- Это вас не касается. Время, ребятки, время! Цигель, цигель, ай люлю!
Подошёл Сугроб, сумрачно пыхтя.
- Что ты, полковник, нос повесил?
- В голову не укладывается. Как-то всё...
- А ещё и голова болит, да? Опохмелить?
- Нет. С этим - покончено. Теперь - есть для чего.
Ах, вот в чём дело! Как там в песне: "Надо снова искать смысл бытия. На хера?!"
- Справишься с возложенными обязанностями?
Сугроб поморщился:
- Это ерунда. Я ротой ещё в Афгане командовал. Только учти, у меня не как у москалей, - он кивнул в сторону грушников, - у меня - сброд.
- Совсем ничего не умеют?
- Как новобранцы. Сгребли на сборы кого не попадя.
- Смотри сам. Если есть совсем бесполезные, а тем более - токсичные, вредные, безнадёжно зомбированные - упаковывай их в одну вязанку с "импортом". А там, на Большой земле - с ними разберутся. Лучше так, чем я им черепушки буду простреливать. А я ведь - буду. Учтите!
Подошёл Манок.
- Есть данные по противнику? - спросил он, доставая карту.
Я мысленно подозвал Громозеку, занимающегося "обнюхиванием" людей. Он искал "незадекларированные" ценности. Призрак стал рассказывать, тыкая пальцем в карту (палец иногда "проваливался" сквозь покрытую плёнкой бумагу), а я - озвучивал. Ну, а что делать, если никто кроме меня этого духа не видит и не слышит.
- Тут деревенька. В три раза меньше, чем на карте. И этого посёлка - нет. Моста - тоже нет. Там каратели...
При слове "каратели" лицо Монка ощерилось мстительным оскалом, а взгляд Сугроба "остекленел".
- Что такое?
- У меня половина - нацики, - прошептал-прохрипел Сугроб, - не надо сейчас им говорить, что это "бандеровцы". Для них они - свои. А там - поздно будет.
- Кровью повяжешь? - опять усмехнулся Манок.
- Есть другой вариант? У меня тут не аэромобильная бригада, как она гордо именовалась, а кучка хер знает кого! Из принципа - кто не спрятался от призыва в России - сам виноват!
- Да и бригады у тебя нет.
- Да и бригады у меня нет. Перенесло кучку... - Сугроб вздохнул.
А потом улыбнулся:
- Как в детстве мечталось - с немцами и карателями самому повоевать! Ух, я им... За... За... За всё!
И лицо у него стало такое, что улыбка грушника сползла.
Деревня. Типичная деревня, каких тысячи от Днепра до Байкала. Домовладения вольготно раскинулись вдоль дороги. Домики, дворики, хозяйственные постройки. Журавли колодцев. Телеграфные столбы ещё стояли, но проводов на них не осталось. Даже обрывков.
И тишина. Даже собаки не лаяли. Зато трещал, догорая сельпо. И ни души. О чём по рации доложились все наши наблюдатели.
- Начали.
Пригибаясь к земле, в высоком бурьяне брошенных огородов, бойцы спешили проскочить открытое пространство. Бронетехнику я пока решил не подводить.
- Не нравиться мне всё это, - сказал сам себе.
Треск, сноп искр и пламени взметнулся в сереющее небо. Крыша горящего сельпо рухнула.
Перевёл доспех в режим мимикрии, побежал к сараям, не используя потребляющий энергию экзоусилитель.
Звук. Странный звук. И маленький тепловой отпечаток. И едва слышимое сердцебиение. Заворот на 45 градусов, бегу на источник звука.
Младенец. Сосёт грудь. А мамка его уже давно остыла, Басин тепловизор не обманешь. Остекляневшие глаза смотрят перед собой. Убита в спину. Бежала, закрывала ребёнка. К груди прижимала, чтобы не пищал. Умерла не сразу - лёгкие пробиты и крестец разбит пулей. Поэтому не пошли "контролить" - она рухнула, как падают мгновенно убитые. А значит, что стрелявший имел большой опят убийств - не раз видел как падают раненные, а как падают уже мёртвые. Но, не имел дисциплины. Закоренелый каратель.
У меня потемнело в глазах. Я догадался, почему горел сельский магазин. Не грабёж они скрывали. В магазине - все сельчане.
- Громозека, найди их, - тихо попросил я пустоту перед собой.
- Ищу... - он хотел что-то ещё сказать, но запнулся. Он так и не появился передо мной.
- Выставить боевое охранение. Противник покинул населенный пункт. Сделал своё чёрное дело и свалил. Тащите воду, будем людей тушить и хоронить.
- Чё? Как? - разные удивлённые возгласы.
Я подобрал ребёнка. Мальчик. От полугода до года, судя по размерам и весу. Я уже забыл, как это у меня было с сыном. Не ходит - значит, нет года. Подобрал вместе с матерью, оторвав его от груди. И тут же тишину разорвал надрывный детский крик.
- Плачь, малыш, плачь. За всех нас поплачь. За тех, кто не может уже больше, - услышал я эхом слова Громозеки. Почему эхом? Потому что он озвучил мою мысль.
Весёлые и пьяные каратели шатаясь брели по дороге. Настроение у них было великолепным. Операция оказалась очень лёгкой и приятной. Нашли двух бежавших красных, что скрывали эти москали, вздёрнули, потом развлеклись с местными девками. По очереди. Пока одни выпытывали у стариков - куда они попрятали припасы и ценности, другие "пытали" баб. А потом всех согнали в опустошённый сарай магазина и подпалили. Как они кричали, умоляли! Умора!