Курт последовал за ней, скрепя сердце, но у самой двери освободился от хватки подруги и подошёл к Себастиану, чтобы коснуться нежным поцелуем его лба и прошептать своему парню слова, которых Блейн не сумел расслышать. После чего, бросив последний полный презрения взгляд на миссис Смайт, Курт вышел с гордо поднятой головой из комнаты.
Однако, когда он был уже в коридоре, ледяной голос гарпии, вновь вернувшийся под контроль хозяйки, громко окликнул его:
– А, Хаммел! Я хочу, чтобы ты как можно скорее покинул также квартиру моей матери. По словам администратора, ты не в состоянии обеспечить оплату всех расходов, а я очень устала от людей, которые продолжают мне названивать, прося деньги, которые ты им должен.
– Это не ваш дом, мэм, – Курт сделал акцент на последнем слове, как если бы это было оскорбление, – это дом Бастиана; его бабушка оставила квартиру ему, а я живу с ним как его спутник.
– Конечно, дорогуша, – ответила женщина с тем же ядом в голосе и с улыбкой, слишком походившей на улыбку Себастиана, как невольно отметил Блейн. В тот момент, это показалось ему оскорбительным для друга. – Тогда начинай платить ты по его счетам, в кои-то веки, – продолжила Мадлен, выпуская последнюю стрелу.
Сантана снова принялась тащить Курта прочь, а голос миссис Смайт опять раздался позади них:
– Было приятно повидать тебя снова, Блейн. Заходи, когда пожелаешь. Я уверена, Себастиану приятно знать, что ты здесь.
Блейн посмотрел на неё и ответил:
– Я уверен, что Бас был бы гораздо счастливее, если бы не был вынужден слышать подобные речи, миссис Смайт, особенно, если они обращены к его Курту.
Эти слова, произнесённые, неотрывно глядя в глаза, по крайней мере, стёрли фальшивую улыбочку с её лица на некоторое время.
Потом Блейн кивнул ей на прощание и поспешил догнать остальных, ожидавших его и державших всё это время двери лифта открытыми.
Вернувшись домой, Курт оставил всех в гостиной и заперся в ванной, откуда две минуты спустя, раздался шум воды.
Все трое переглянулись, и Сантана сказала что-то про ужин с бабушкой, который никак не могла пропустить.
– Думаешь, ты сможешь задержаться и посмотреть, не нужно ли ему что-нибудь? – спросила девушка Блейна.
– Конечно, не беспокойтесь.
– Хорошо, – сказала та, глядя на Блейна, как будто увидела впервые.
Затем обе испарились, оставляя парня наедине с мыслями, которых тот с удовольствием бы избежал.
Курт вышел из ванной через час.
Его глаза были красными и опухшими – явный признак того, что он плакал. Блейна убивало видеть его таким, и он задался вопросом, было ли это из-за всех тех ужасных вещей, что наговорила ему Мадлен Смайт или из-за Себастиана.
Какая-то маленькая его часть спросила, получит ли он когда-нибудь шанс, чтобы... но нет! Он решил игнорировать её и загнать в самый тёмный уголок подсознания.
В конце концов, он делал это с тех пор, как был ещё подростком. Он уже привык.
– Тебе лучше? – спросил он обеспокоенно, вставая с дивана.
– Я… да, думаю, да. Горячий душ творит чудеса, – ответил ему Хаммел, обхватывая себя руками. Его волосы были всё ещё мокрые, и он стоял босиком. Блейну в тот момент он показался таким беззащитным. А ведь только утром в больнице этот парень защищался как тигр. – Где Санти и Бритт? – спросил затем Курт.
– Хм... Сантана сказала что-то насчёт ужина с бабушкой, кажется. Хочешь чая? Я только что заварил.
Курт кивнул утвердительно.
– Ты неплохо ориентируешься в моей кухне. Бас тебе и об этом рассказывал?
Блейн рассмеялся.
– Нет, Курт, просто она очень хорошо организована.
Потом, когда он проходил рядом, направляясь на кухню, Курт остановил его, лёгко опустив руку на плечо.
– Спасибо, Блейн, – сказал он.
– За что? – спросил тот, пытаясь игнорировать жар, который мгновенно распространился по всему телу от этого прикосновения.
– За то, что ты сделал и сказал сегодня в больнице. Должно быть, это было нелегко для тебя.
– Курт, я всего лишь сделал то, что сделал бы Бас.
На этих словах, Курт поднял голову, встречаясь с ним глазами.
Спрашивая себя, было ли это так?
В последнее время Себ казался странным с ним, и каждый раз, когда мать обращалась с ним дурно, не защищал его.
Он оправдывался тем, что не хотел выбирать между ним и собственной матерью и предпочитал держать их отдельно, чем ругаться с обоими.
Курт никогда не попрекал его этим.
Он потерял свою мать, когда ему было шесть лет, и считал, что понимает, о чём речь.
В конце концов, иметь маму, пусть и злобную Мегеру, было лучше, чем не иметь её вовсе.
Сейчас он спрашивал себя, кого бы выбрал Себастиан, если бы оказался вынужден; и как ни больно было признавать, но он вовсе не был уверен в положительном для себя ответе на этот вопрос.
– Да. Ну... усаживайся. Ты приготовил завтрак сегодня утром, теперь, чай, позволь мне хотя бы подать его. Давай, садись, – и Блейн послушался без возражений.
– Так... Сантана и Бриттани... интересные дамочки, да? – спросил он затем, в то время как Курт направился в кухню.
– Да, я их... обожаю. Мы знакомы ещё со старшей школы, мы были вместе в хоровом кружке и, когда я переехал в Нью-Йорк, Сантана отправилась со мной. Она, Рейчел, и Финн были моими первыми соседями по квартире, – ответил другой из кухни.
– Финн? – спросил Блейн, возможно, немного слишком заинтересованно.
Курт улыбнулся про себя.
– Да, Финн... мой сводный брат.
– Ох. Конечно. Бас, кажется, говорил мне о нём. А Бриттани... кто... я имею в виду... как... то есть...
– Ты хочешь знать, кто является отцом её ребенка? Старый друг детства, – ещё одна улыбка осветила лицо Курта, пока он нёс чай в гостиную и начал разливать его в чашки. – Знаешь, что они просили меня и Бастиана стать отцами?
– Серьезно?
– Да. Бриттани не хотела подходить к этому… формально. Выбирать отца через каталог, я имею в виду. Поэтому она составила список мужчин из своих друзей, чьи черты хотела бы передать детям. Учитывались такие аспекты, как цвет глаз или рост, вплоть до способностей к танцам или пению. И она бы предпочла естественное зачатие. Ну, знаешь, никакого искусственного осеменения, это напоминало ей странные методы пришельцев, которым, по её словам, ей пришлось подвергнуться. Впрочем, это осталось единственным пунктом, где Сантана настояла на классическом подходе, она никогда бы не позволила даже самому близкому из друзей прикоснуться к своей женщине! Такая собственница! Но она бы жизнь отдала за неё. И за этого ребёнка, хоть он ещё не родился. Только благодаря ему ей удалось снова сблизиться со своей бабушкой. Короче, я и Себ, мы были первыми в списке. Но мы отказались. Дело в том, что он был решительно против, и потом, мы тоже хотим детей, и подумали, что было бы странно иметь другого в том же подъезде.
– Ух ты! – поражённо воскликнул Блейн.
– Что?
– Нет, ничего... ну, Бас – отец... кто бы мог подумать?
– Я – запросто. Он бы справился. Из него получился бы хороший отец, – сказал Курт, немного задетый его реакцией.
Блейн пристально взглянул на него. Мрачная тень набежала на его лицо, которое в этот момент казалось печальным и сердитым.
– Да, думаю, мог бы получиться. Если бы он захотел, – сказал он после недолгой паузы холодным тоном.
Курта немного смутил такой ответ.
У него снова появилось неприятное ощущение, что Блейн знает гораздо больше о Себастиане, чем он сам.
Но он отмахнулся от этого чувства.
В тот момент ему предстояло заняться другими вещами, а также ему предстоял серьёзный разговор. Он принял решение незадолго до этого, под душем, пока пытался оправиться от очередного сна наяву.
– Ок! Можешь остаться, – сказал он, ни с того, ни с сего, заставая Блейна врасплох. – Не хочу врать, мне это не нравится. Но, как, думаю, ты понял, после беседы с милейшей Миссис Смайт, у меня есть некоторые трудности с оплатой квартиры, и мне нужен кто-нибудь, кто смог бы помочь мне в этом. Я не покину наш дом только потому, что эта стерва...