– Дарлин Монтгомери?
Я замерла.
– Да. Кто?.. Вы Макс Кауфман?
– Это я, – ответил он, протягивая руку.
– Не слишком ли вы молоды для спонсора? – задала вопрос, блуждая взглядом по его широкой мускулистой груди, красивому лицу и пронзительным карим глазам.
«Он слишком горяч для спонсора. Господи, помилуй».
– Сильные мира сего посчитали, что у меня достаточно опыта для помощи, – произнес Макс. – Я слишком рано встал на этот порочный путь.
Я усмехнулась.
– Продвинутый для своего возраста?
Макс ухмыльнулся в ответ.
– Первый среди малолетних преступников.
Я рассмеялась, а затем вздохнула.
– Ты очарователен.
– Повтори.
Я подбоченилась одной рукой, а другой пригрозила ему:
– Предупреждаю сразу, я завязала с мужчинами на год. Так что, несмотря ни на что, между нами ничего не будет, ясно? Даже если я позвоню тебе ночью, рыдая от отчаянья, ты должен оставаться сильным. Понял?
Макс скептически рассмеялся.
– Ладно, здесь только доля шутки, – сказала я. – Не думаю, что ты хочешь прыгнуть со мной в постель, но я гарантирую, что у меня будет по крайней мере одна одинокая ночь, а ты до смешного красив. Опасное сочетание.
Макс снова разразился смехом.
– Я полностью принимаю твои условия. Твое целомудрие в безопасности, Дарлин, обещаю. Я гей.
Я прищурилась.
– Ага, охотно верю.
– Слово скаута.
– Окей. Неплохое начало, – ответила я. – Но это не значит, что я не попытаюсь позвонить тебе.
Макс усмехнулся, покачав головой.
– Думаю, я справлюсь. – Он протянул мне руку, за которую я сразу же ухватилась. – Давай познакомлю тебя со всем здесь.
– Так ты мой официальный проводник по Сан-Франциско?
– Любезно предоставленный обществом анонимных наркоманов и министерством юстиции.
– Три собрания в неделю – это перебор, не находишь? Я чиста уже полтора года, – возмущенно пробурчала я в ответ.
– Не мне решать, – сказал Макс, посмотрев на меня сверху вниз. – Ты же знаешь, что не можешь пропустить ни одного собрания?
– И не собираюсь. Пусть у меня будет десяток одиноких ночей, но это не значит, что я вернусь к употреблению. Не вернусь. Никогда.
Макс улыбнулся на мои слова.
– Приятно слышать.
– Знаю, знаю. Ты уже слышал подобное раньше.
– Ага, но все мы с чего-то начинали.
Мы вышли на залитую солнцем улицу Сан-Франциско, и я огляделась по сторонам, рассматривая свой новый город. Указатель на углу гласил: «Фолсом и Бил». Черные буквы на белом фоне, а не как в Нью-Йорке, где белый печатался на зеленом.
– Что-то новенькое, – пробормотала я.
– Что? – спросил Макс.
– Ничего.
От автобусной станции Макс повел меня к метро, где мы сели в трамвай – систему общественного транспорта Сан-Франциско – ведущему вглубь города. По сравнению с картой Нью-Йоркского метро красные, зеленые и желтые линии выглядели совсем просто.
– Выглядит не так уж плохо.
– Город всего семь на семь миль, – ответил Макс, держась за поручень, когда поезд с визгом понесся под землей к моей квартире в районе под названием Дюбус Траянгл. – Достаточно большой, чтобы казаться настоящим городом, но не настолько, чтобы в нем можно было заблудиться.
– Это хорошо, я приехала сюда не для того, чтобы теряться.
– Напротив, – сказал Макс. – Ты здесь, чтобы найти себя.
– Какая мудрая мысль.
Он пожал плечами.
– Зато правдиво.
Я слегка оттолкнула его локтем.
– Консультация уже идет?
– Двадцать четыре на семь. Я всегда буду рядом, когда бы тебе ни понадобилась помощь. Понимаю, как тяжело начинать все сначала. – Макс почесал подбородок. – Или просто продолжать жить, если честно.
Я улыбнулась, почувствовав разливающееся в груди тепло.
– А у тебя был спонсор на пути твоего выздоровления? Надеюсь, ты справился.
Темные глаза Макса немного затуманились, а улыбка погасла.
– И да, и нет.