— Здравствуй, Яна.
Возле дверей моей квартиры топтался Вадим.
Глава 8
******
— Что ты здесь делаешь?
Его появление шарахнуло, как гром среди ясного неба. Мой новый адрес был мало кому известен. Откуда его узнал Вадим?
— Знал, что ты обрадуешься нашей встрече, — усмехнулся Вадим, поняв посыл. — Егор дал мне твой адрес.
Спасибо доброму кузену за «заботу». В любой другой день я бы поговорила с ним на этот счёт, но не в таком настроении. Не сегодня.
Стоять в подъезде как-то неудобно, и Вадим в девять вечера никуда не спешил. На самом деле он меня прилично шокировал. От завидной настойчивости до внешнего вида.
Вадим изменился: он возмужал и стал похож на человека из солидного круга. Покровительство богатого родственника явно сказалось на нём. Брендовый костюм, на запястье «Патек» из белого золота, запонки из того же метала в манжетах, тяжёлый грозовой взгляд.
Никак Вадим достиг желаемого в карьере. Весь его внешний вид говорил о процветании.
— Если не хочешь пригласить меня к себе, может, сходим, посидим где-нибудь? — предложил он обыденным тоном, будто не исчезал из моей жизни.
— Для чего?
— Поговорим о том, о чём «не о чем».
Ох ты, ё-моё! Как его задело. Этот вечер точно скучным не будет.
— Плохая идея, Вадим. Мне не до походов по клубам.
— Я видел «Семейную кухню» в соседнем дворе, — возразил он. — Яна, я ведь не о приватной встрече прошу. Просто посидим там немного. Пообщаемся, как старые друзья.
«Раз как паре говорить не о чем…» — прочитала в серых глазах.
— Как друзья? — уточнила для верности, на что Вадим повторил «да». — Хорошо, уделю тебе немного времени. Тридцать минут, час. Не больше.
В семейном ресторанчике мы заняли самый дальний столик в нише, где можно беседовать, не отвлекаясь на посетителей, пришедших с детьми. Я молча слушала покаяние Вадима. О сложной практике, ответственной работе за пределами страны по восемнадцать часов в сутки, вскользь о требовательном загадочном родственнике, который готовил племянника к работе в области международного права. Не самое подходящее оправдание его английскому поступку, поэтому сочла уместным спросить:
— А как насчёт других девушек? У тебя в Гамбурге с кем-нибудь были отношения?
По напряжённому взгляду поняла, что да. После этого наш разговор резко перешёл в личное русло.
— Прости, но чего ты тогда добиваешься от меня, присылая букеты и записки?
— Прощения. Я оступился, понял свою ошибку и прошу тебя дать мне второй шанс.
— И как ты себе это представляешь?
Полагаю, недоумение застыло на моём лице. Нет, правда: на какой шанс Вадим рассчитывал? В жизни каждого из нас произошли глобальные перемены, и маловероятно, что у него остались ко мне чувства.
— Мы можем попробовать снова начать общаться? — спросил он с надеждой.
— В определённых рамках?
— Если тебе так будет удобно, да. Можем быть друзьями.
Хорошенькое предложение после культурного финала. Резко же мой поезд несло в крутой поворот.
— Не удобно, — улыбнулась я, чтобы смягчить горечь разбивающейся надежды.
— У тебя кто-то появился?
— Появился.
— Давно?
— Какая разница? Тебя это не касается.
— Не касается, — согласился Вадим. — Но вы больше не ви́дитесь.
— С чего ты это взял?
— С того, что ты перестала тусить с друзьями по выходным. После работы сидишь дома, не звонишь родителям. Заметно похудела и глаза не блестят. Признаки депрессии налицо, Ян. Скажешь, я не прав?
Прибить бы этого чёртового психоаналитика! И Егора вместе с ним за болтливость!
— Он уехал, — солгала, потому что Вадим задел за живое. — Дела. Скоро вернётся.
Господи! Я избегала Климова и оправдывала Адама за тихое исчезновение, чёрт знает на что надеясь. Настолько сильно любила его.
— Знакомая тема. — Вадим не поверил. — Короче, послезавтра у Эдика днюха. Если захочешь развеяться, позвони. Помогу тебе преодолеть депрессию.
— По-дружески?
— Ага.