25.09.1600
от: Тодо Такатора, Асано Юкинага, Курода Нагамаса, Фукусима Масанори, Икэда Тэрумаса
кому: Мори Тэрумото
В клятве Ии Хёбу — сёфу и Хонды Накацукаса — даю не было лжи.
Если Тэрумото не восстанет против найфу, не будет двуличен, не предпримет каких-либо действий, не станет помышлять о войне против найфу. [имена богов опущены летописцем]
Токугава Иэясу так и не выдал Мори свою личную подпись. Киккава уехал в Киото на переговоры с восточниками, и там ему не давали аудиенцию не то что с восточным главнокомандующим, но даже с Ии Наомасой. Мори в Осаке молился духу своего деда.
25.09.1600
от: Мори Тэрумото кому: Киккава Хироиэ
Я видел твое письмо. Весьма убедительно. Мне легче не стало.
Меня не отпускает тревога. Мою душу не тяготят только те чувства, что я питаю к господину Нитирай [посмертное имя Мори Мотонари]. Такакагэ больше с нами нет, сейчас и с Хидэаки тоже не то. Хидэмото тоже молодой, и у меня, кроме переживаний, ничего больше нет. Как Нитирай хлопотал, так и сейчас.
Фукусима и Курода твердят, что в будущем нас не бросят, и это самое важное. Мне даже здесь так кажется. Но об этом просить нельзя, это же личная верность. Это просто смешно. Я хотел попросить тебя переговорить с Ии Наомасой, а сам не могу, и у тебя не получится, а раз так, то подожди, пожалуйста. Я хочу о многом с тобой поговорить. Я не могу выразить это на письме.
Я страдаю ужасно: нога так болела в полночь и утром, что я до сих пор не могу ходить. Невыносимое мучение.
Миф:
Мори Тэрумото мог выиграть войну. Для этого ему требовалось держать осаду в Осаке. Так считали зрители-иезуиты:
Мори — доно взял под свою юрисдикцию казну и сына тайко, заложников всех князей, включая тех, кто стал союзником найфу. Он привел 40 — тысячную армию из своих провинций. Узнав, что армия его союзников разбита, несмотря на обильные запасы провианта и снаряжения, требующиеся для многолетней войны, он был ошеломлен и перепуган, не хотел больше воевать, даже не думал о том, чтобы отразить силы врага. И, на удивление, он мог легко вернуться в свое княжество, но не сделал этого и не выставил врагам условий мира. Он ушел со своими вассалами из Осакского замка, спрятался в своем доме — красивом особняке, построенном за пределами замка — и решил сдаться врагам.
Опубликовав этот отрывок, Сираминэ задает вопрос, почему Мори проявил некомпетентность — сдался, как только узнал о поражении на Сэкигахаре, и разрушил только что сформированное им правительство — и сам же отвечает: когда Исида и Анкокудзи прекратили указывать безвольному Мори, он отказался от войны и руководства администрацией Тоётоми.
Факт:
Сираминэ призывает верить каждому слову иезуитов, считая, что текст, написанный иностранцами, объективен априори, потому что свободен от токугавской пропаганды. Другие историки скептически относятся к иезуитским отчетам, которые изобилуют (пост)мэйдзийскими штампами: еще у одра Хидэёси иезуиты знали, что Токугава Иэясу жаждет захватить власть в Японии и пойдет против законного наследника. У иезуитов Исида Мицунари — «организатор и глава союзной армии» [225, с. 59–61], а Анкокудзи Экэй втянул своего господина в войну:
Мори — доно, правитель девяти провинций, любил и чтил буддийского монаха Экэя, как отца, правил руководствуясь его советами, а Экэй был организатором антитокугавской коалиции.
Экэй всегда рядом с Мори-доно, и тот уважает его, как отца.
Он заставляет Мори-доно делать все, что ему угодно.
Исторические самураи воевали по Сунь-цзы: «Войско, долженствующее победить, сначала побеждает, а потом ищет сражения; войско, осужденное на поражение, сначала сражается, а потом ищет победы». Поэтому Мори и Уэсуги не бросились в бой с Токугавой после Сэкигахары.
Курода Нагамаса писал, что вражеского главнокомандующего лишат всех земель, и он, Курода, сейчас выторговывает передачу одной или двух провинций под управление Киккаве Хироиэ. Но Киккава отказался от провинций и позвал кайсяку, который пообещал покончить с собой вслед господину. Курода Нагамаса уговаривал Киккаву образумиться [13].
Киккава заверял, что Мори Тэрумото ничем не руководил: Анкокудзи Экэй обманул господина, будто бы бугё приглашают его к Хидэёри.