– Зайду, – не стала ломаться соседка, подходя к низенькому сетчатому забору, разделявшему два участка. – Давление померяешь?
– Конечно!
– Яблоки надо бы снять, – заметила баба Шура, внимательным взглядом окидывая яблоню, перевесившую через забор ветви, на которых желтели сочные плоды. – А то попадают и попортятся. Хочешь, наварю тебе повидлы?
– Хотела об этом попросить вас, – слегка смущенно призналась Вера. – Я вам заплачу…
– Опять ты за свое! – возмущенно замахала руками соседка и сердито нахмурила брови. – Сколько раз говорила: не предлагай мне деньги! Мне варить-то в удовольствие! А еще больше удовольствия видеть, как ты мою повидлу на хлеб мажешь и ешь! Все мечтаю откормить тебя, а то вон – кожа да кости! Куда это годится?
Баба Шура привычно возмущалась, отказываясь признавать, и что в моде сейчас куда более худосочные девушки, чем в ее времена, и что у Веры просто такое сложение. Но девушка удержалась от спора: повидло у бабы Шуры получалось что надо – прозрачного янтарного цвета, густое, в меру сладкое и ароматное. Ломоть деревенского хлеба с повидлом и чай с душистыми травами – нет завтрака вкуснее.
– Тогда я сахар принесу, – предложила Вера, и баба Шура на этот раз не стала возражать.
Соседка пообещала заглянуть через четверть часа, и Вера, нащипав мятных листочков, вернулась в дом готовить угощение. Баба Шура любила пить чай с карамельками, и специально для нее девушка покупала в местной лавке «Гусиные лапки» и «Клубнику со сливками». Другая соседка, Зинаида Михайловна, сладкое, наоборот, не жаловала, но не отказывалась от соленых крекеров с сыром. Для нее хозяйка держала всегда пачку печенья.
Когда Вера заливала чайные листья кипятком, раздался звонок мобильного телефона. На дисплее высветился рабочий номер.
– Я тебя разбудила? – раздался в трубке голос Алевтины, медсестры из дневной смены.
– Я не сплю. Что-то случилось?
– Нет, ничего такого особого, как ночью… – В этой заминке явственно послышался жадный интерес напарницы к ночным событиям. Алевтина даже сделала долгую паузу, надеясь, что Вера лично перескажет ей происшествие, но девушка молчаливо выжидала.
– В общем, Кузьминична тебя срочно к себе запросила! – сказала напарница, не скрывая разочарования в голосе.
– Кузьминична? Ей плохо? – встревожилась Вера. Ох, видимо, Савельев проигнорировал-таки ее ночную просьбу осмотреть пожилую женщину.
– Да нет, в общем, не плохо… Перед этим она еще какого-то мужчину к себе вызывала и долго разговаривала с ним. А теперь тебя запросила. Я уж и так, и сяк пыталась ее уговорить, что можно и потерпеть до твоей смены. А она на своем настаивает, говорит, дело срочное и до вечера не дождется!
– Кто не дождется? – не поняла Вера. – Дело или Кузьминична?
– Дело, я так поняла. Ну? Что мне ей сказать? Что ты спишь с отключенным мобильником и я не дозвонилась?
– Скажи, что я буду через полчаса, а то и меньше.
– Вер, да ты что! Это ж стариковские причуды! – удивилась-возмутилась Алевтина. – Наверняка ради какой-то глупости тебя вызывает. Подождет до вечера, ничего с ней не станет.
– Скажи, что я приеду, – отрезала Вера и отключила вызов.
Сборы заняли не больше десяти минут: умыть лицо, махнуть по коротким волосам расческой, переодеться в джинсы и блузу, взять ключи от дома и машины. Уходя, Вера с сожалением покосилась на стоявший на плотной вышитой салфетке заварочный чайник: позавтракать так и не удалось, но ничего, наверняка дело, ради которого ее вызвали, не займет много времени.
– Баб Шур! – крикнула Вера через забор копающейся в своем огороде соседке. – Меня на работу вызвали! Буду позже. Я вам покричу, когда вернусь.
– Вот же ж неугомонные, – проворчала соседка, выныривая из грядок и обтирая лоб тыльной стороной ладони. – Совсем девчонке отдохнуть не дают. За меня не беспокойся, я могу и завтра прийти, не так уж страшно. Вишь, опять копошусь в огороде…
– Вы с вашим давлением-то не шибко!.
– Да что мне сделается! – отмахнулась баба Шура.
Когда Вера подъехала к служебной стоянке перед пансионатом, ночные охранники уже сменились, и Вера на ходу поздоровалась с выглянувшим из комнатки парнем. Интересно, дневная смена знает о ночном происшествии? Девушка скользнула изучающим взглядом по невозмутимому лицу охранника. Ладно, не важно. Что же от нее понадобилось Кузьминичне? Тревога нарастала с каждым шагом, и лестница, которую обычно Вера преодолевала в два счета, показалась высотой до поднебесья.