Парта стала рябая от порезов. На коричневой доске белели свежие рубцы чуть не в палец глубиной.
Наконец, Костя спрятал ножик и, незаметно выскользнув из класса, побежал домой.
После обеда Костя играл на улице. Он строил в канаве мельницу, пускал кораблики, но чувствовал себя очень неспокойно. Испорченная парта не выходила у него из головы: а что, если догадаются, кто это сделал?
«Не догадаются, — успокаивал себя Костя. — Зато уж Марку влетит непременно! «Беречь надо, беречь надо», а у самого парта изрезана. Вот пускай и знает».
Домой Костя пришел вечером, но делать ему ничего не хотелось. Взялся за книжку — неинтересно читать; все из рук валится.
— Ходишь ты сегодня, как неприкаянный. Ложись-ка лучше спать! — позвала его мать.
«Правда, лягу спать и не буду больше думать об этой проклятой парте. А завтра посмотрю, что станет делать Марк», — решил Костя.
Костя лег спать, но долго не мог заснуть. Ночью снились ему большущие ножи. Они резали парты, двери, столы, книжки, тетради — все, все… Костя не мог спрятаться от этих ножей. Несколько раз его спасал Марк. Вот-вот догонят, схватят его, но в последнюю минуту всегда появлялся откуда-то Марк.
Из-за таких страшных снов Костя проснулся рано-рано. Не успел и поесть как следует — побежал поскорее в школу. А в классе вокруг изрезанной парты уже собрались ребята.
Рассматривают белые свежие царапины, спорят, возмущаются и все с нетерпением ждут Веру Николаевну.
Как только Костя вошел, ребята замолчали и внимательно поглядели на него. Стараясь быть спокойным, Костя прошел на свое место. Сзади он услышал голос одной из девочек:
— Надо вызвать милицию — вот и все!
Костя побледнел, но сделал вид, будто эти слова его не касаются. Положив книги, он подошел к парте Марка.
— Вот говорил он вчера: «надо беречь, надо беречь», а сам взял да изрезал парту. Теперь Марку нагорит, будет знать..
— А, может, это не Марк?
— А кто же? Может быть, ты, так признавайся! — Костя хотел добавить еще что-то, но в это время в дверях появился Марк. Он весело подошел к своей парте и… не узнал ее. Даже глазами от удивления захлопал. Испуганно посмотрел на товарищей и прошептал:
— Это не я! Я этого не делал!
На глазах у него заблестели слезы. Мальчик не мог отвести взгляда от испорченной парты.
Ребята молчали. Марк не знал, что ему делать. Ему хотелось убежать из класса, но ноги его не слушались. Перед глазами рябила изувеченная, изрезанная доска парты.
Костя усмехнулся и сказал:
— Ну, а кто же сделал? Кому нужна твоя парта?
Кое-кто из ребят поддержал Костю:
— Конечно, сам изрезал. Из школы его выгнать!
Но большинство ребят стало на сторону Марка. Не мог Марк изрезать парту. Наверно, кто-нибудь ему сделал назло. Может быть, даже Костя.
Но сторонники Кости тоже не уступали.
— На других валите. Пусть придет Вера Николаевна, — мы ей все расскажем.
А Вера Николаевна уже стояла в дверях. Занятые ссорой, ребята не заметили, как она вошла. Учительница не знала еще, о чем идет речь, но, прислушавшись, обратила внимание на Костю, который прятался за спинами товарищей.
Наконец, Марк крикнул во весь голос, обернувшись к Косте:
— Это ты сделал! Я знаю!
И, упав головой на изрезанную парту, горько заплакал.
Вера Николаевна подошла к нему. Ребята наперебой рассказывали ей, как они пришли в класс и как увидели изрезанную парту. Испорчена как раз та сторона, на которой сидит Марк. А он говорит, что не резал. Кто же, кроме него, мог это сделать?
Марк больше не мог терпеть. Молча схватил свои книги и побежал к двери. Вера Николаевна остановила его:
— Куда ты собрался, Марк?
— Не хочу я тут оставаться. Я не резал парты, а они говорят, что я. И на этой парте сидеть не буду, на ней даже писать нельзя.
— Положи книжки, ты никуда не пойдешь! — сказала Вера Николаевна.
Марк нерешительно остановился. Учительница приказала строго:
— Садитесь по местам. Садись, Марк.
Ученики успокоились. Учительница сказала:
— Кто-то сделал гадость. Мы должны узнать, кто это сделал, и строго наказать виновного. — Говоря это, Вера Николаевна смотрела на Костю, который сидел, опустив глаза. — А ты, Марк, не печалься. Подожди, мы узнаем, кто изрезал парту.
Весь день шумели ребята. Весь день не могли они решить: кто же испортил парту?
Во время перемены Вера Николаевна долго разговаривала с Костей. Но Костя упрямо твердил: