«Соврать? А как? Если врать, то очень правдиво, потому что плохая ложь хуже правды…»
Корен уже подходил к калитке, когда его мать подбежала к нему и спросила:
— «Что случилось, ты весь в крови!?»
Отец тоже увидел сына и спустился со ступенек.
Корен даже не заметил как кровь хлещет из его руки, он не чувствовал боли.
— «Я… упал, подскользнулся и порезался» — «скрыть— не значит наврать» — подумал он про себя.
— «Сынок, ты в порядке?» — отец подошёл поближе и взял сына за руку, чтобы посмотреть на рану — «Могло быть и хуже… где тебя так угораздило?»
— «Да это я там, на поляне… упал на какой-то сучок»
— «Ну и ну! Больше гулять не пойдёшь!» — заявила мать — «Будешь дома помогать…»
«Ну вот и всё» — подумал Корен — «приключения закончились».
Отец Корена заступился.
— «Ну ладно, перестань, он же уже мужчина, а не мальчик».
Именно в этот момент Корен почувствовал, что отец любит его. Его любовь не выражалась в ласке, или во внимании. Она выражалась в отношении.
«…он же уже мужчина, а не мальчик» — эти слова очень понравились Корену, и с того дня каждый раз, когда мальчик видел своего отца, он вспоминал именно то утро, в которое отец так выразился.
— «Иди умойся, и мы разберёмся с твоей царапиной».
«Царапиной» — вот именно так называют настоящие мужчины даже самые смертельные раны. Да, я уже мужчина, подумал Корен.
Он втиснулся в калитку и пробежал внутрь. Был слышен голос матери, которая протестовала против такого обращения с ребёнком, но увы отец не поддавался.
Корен-старший обработал рану специальным усиленным йодом, помогающим коже срастаться. Такие медикаменты всегда были в домах колонизаторов.
После этого сын и отец отправились в комнату зверей. Так называли помещение, где жили домашние звери. Комната была очень большой и в ней было несколько отделений. В каждом отделении располагались животные определённого вида. Само помещение было построено из того же само-растущего дерева, как и весь дом.
В этой комнате были разные экземпляры животных. С разных планет, на которых специально выводили породы домашних зверей.
Корену нравился больше всего его зверёк. Зверей такого типа называли листо-едами, так как они питались только зелёной листвой. Они были маленького размера — с котёнка, зато имели ёмкую память, а так же были очень чувствительны к изменению температуры, давления, влажности, насыщенности кислородом и т. д. Одним словом с такими зверьками в доме не было нужды ни в какой аппаратуре — ни термометр, ни барометр — листоеды своим поведением сообщали об изменении климата.
Но таким зверькам приходилось нелегко при перелёте. Родиной этих чудных пушистиков была планета Суми, с которой семья Корена и прибыла на Сумук. Корен-старший не хотел вообще брать с собой Сумиков (так их называли), но младший настоял на том, чтобы взяли хотя-бы одного, того, с кем он очень подружился.
Подружился — странно сказано. Как можно подружиться с животным, тем более с Сумиком?
Вообще Сумики — своенравные животные — только особым людям они позволяли подходить к себе и контактировать с ними. В противном случае Сумики съёживались в клубок, и их нельзя было развернуть, не причинив им физического вреда. Корен проник доверием к своему Сумику, и тот почти что никогда не ёжился в присутствии своего хозяина.
Сумик Корена довольно таки хорошо чувствовал себя на корабле при перелёте и как будто бы изменения в обстановке и климате не мешали ему. На Сумук он с первого дня выходил на улицу, несмотря на различие в давлении и составе воздуха.
И каждый раз, заходя в комнату зверей, Корен сразу шёл к своему любимцу, хотя тот и не нуждался в повседневном уходе.
— «Корен!» — позвал его отец, но мальчик не услышал, потому что игрался с сумиком.
— «Проклятый мальчишка, опять играется» — с улыбкой на лице произнёс отец.
Корен-старший зашёл в комнату сумика и встал в проходе. Улыбка не сходила с его лица. Он смотрел, как его сын играется с сумиком, забыв обо всём на свете.
«Такое недоверчивое животное и так слушается Корена, как это объяснить?» — думал про себя отец — «Ну ладно, надо приступать к работе»
— «Корен, иди сюда».
Корен оставил своего зверька, а тот, как-бы поняв что его хозяин занят, свернулся в клубок. Это означало, что его нельзя беспокоить — «я пошёл спать!».
— «Да папа»
— «Корен, у нашей первой лошади скоро родится жеребёнок»
— «Здорово» — мальчик ещё никогда не наблюдал за родами лошадей — «а куда мы его поместим?» — вопрос был логичным, Корен знал, что строительный материал закончился, а комнат пустых нету.