− Ты что здесь делаешь? - спросила, откладывая кухонный нож в сторону.
− Ужинать пришел, − беззаботно ответил Самаэль.
− Ты ешь? - удивилась я.
− А ты думала, что я духом святым питаюсь? - иронично изогнув бровь, ответил Падший вопросом на вопрос.
− Что-то вроде того, − смущенно опустила взгляд. Я ведь и вправду не задумывалась о физиологических потребностях этих... существ.
− Представь себе, Ангел, у меня такие же потребности, как и у обычного здорового мужчины, − как-то двузначно это прозвучало.
− А у ангелов? - спросила я, накрывая стол на две персоны. Все-таки любопытство моя слабость.
− Так же, только белокрылые заядлые вегетарианцы. Например, бифштекс с кровью они есть не будут, и других станут отговаривать.
− У меня бифштекса нет, но, думаю, ты не откажешься от картофеля с грибами.
− Не откажусь, − Самаэль внимательно посмотрел в поставленную перед ним тарелку. - И?
− Что?
− Есть я, чем буду? - усмехнулся Падший.
− Ой! - я хлопнула себя по лбу, и достала вилки. - Извини.
− Ты опять? Я не даю прощения. Не по адресу.
− Самаэль, неужели трудно побыть немножко вежливым?
− Ты это сейчас у кого спросила? У сути всего Зла? - спросил Самаэль, аккуратно накалывая на вилку картофель и грибочек. ″Аристократ, блин.″
− Думаю, даже у тебя есть хоть какие-нибудь примитивные манеры и вежливость, − пробубнила я, с полным ртом еды. ″М-м-м, вкуснятина!″
− Может быть. Все может быть, − ответил Самаэль, после того как тщательно пережевал еду. - Должен признаться, это вкусно.
− Вот, видишь, ты умеешь делать комплименты.
− А сегодня на работе ты почему-то не заметила комплимента.
− Это какого же? - спросила я, отрываясь от еды и мысленно прокручивая сегодняшний день.
− О твоей...
− Поняла, − перебила я Падшего. - То был не комплимент.
− Почему? Я считаю, что эта часть твоего тела требует похвал, − лукаво улыбнулся Самаэль.
− Вообще-то мы едим, и тема о частях тела не подходит. Лучше скажи, какое наказание меня ждет?
- Это ты уводишь разговор в другую сторону, или хочешь утолить свое любопытство?
− И то и другое, − ответила, жестом предлагая Самаэлю сок. В ответ получила кивок.
− А я не скажу, − в глазах Падшего зажглись озорные огоньки. - Завтра увидишь. - Могу лишь сказать, что это не совсем наказание. Плетью, например, тебя бить никто не будет.
− Вот, спасибо, − съязвила я. - Ты специально играешь на моем любопытстве?
− Ангел, − Самаэль сделал возмущенную гримасу, а потом улыбнулся. - Конечно же, да. Ты забываешь кто я.
− Забудешь тут, ты постоянно напоминаешь, − хмыкнула я. - Не хочешь говорить, ну и не надо, не сильно и хотелось.
− Ангел, ты так забавно злишься.
− Я не злюсь, − пробубнила я, поджав губы.
− Злишься, − улыбаясь, заверил Самаэль.
− Нет.
− Да.
− Нет.
− Да-а-а.
− Нет, и еще чуть-чуть и мы поссоримся, а я обязательно наговорю гадостей.
− Ты умеешь говорить гадости? - Падший удивленно поднял брови.
− Я не такая уж и святая, как ты считаешь. У меня есть пороки и грешки, − ответила я, вставая и убирая пустую посуду.
− Хотелось бы, − тихо произнес Самаэль, или мне это просто показалось.
− Что? - переспросила я.
− Говорю, вкусно было, − вставая со стула, произнес Падший. - Пожалуй, пойду, а-то еще чем-то хорошим от тебя заражусь, всю репутацию испорчу. Завтра в восемь чтобы была на рабочем месте, − и, улыбнувшись, Самаэль исчез.
− Буду, − ответила я в пустоту своей кухни. Как-то одиноко стало. И так будет всегда.
Помыв посуду, я отправилась спать. Завтра новый рабочий день и ″сюрприз″ от Самаэля. Ненавижу сюрпризы. Не знаю на самом деле или мне просто показалось, что я услышала ехидный смешок Падшего ангела.
3. ″Наказание″
В этот раз я проснулась от звонка будильника. Выполнив все утренние ритуалы и запихнув в себя завтрак, я задала исконный вопрос всех женщин ″Что одеть?″. Остановила я свой выбор на голубых с потертостями джинсах и белой футболке. О форме одежды Самаэль ничего не говорил. Если всех устроил вчерашний наряд, то и против сегодняшнего никто возражать не будет. Буду светлым пятном в хмурой обстановке Ада. Без одной минуты восемь я отправилась на работу. Кстати, пробки не страшны.
Самаэль уже ждал меня, стоял, скрестив руки на груди и опираясь о дверь своего кабинета.