Проворно избавили его от остатков одежды.
Пальчики невесомо пробежались по груди, лаская, дразня.
Не ЕЕ пальчики.
Губы выцеловывали узоры на шее, спускаясь все ниже: ключица, грудь. Проворный язычок обвел напряженные соски. Поиграв и отпустив. Губы и язык, продолжая ласкать, опускались все ниже.
Не ЕЕ губы.
Да! Там, где все горит от напряжения. Там где энергия просится наружу.
Стиснул зубы, но не шевельнулся.
Так и стоял пока его ласкали.
Только почувствовав влажность рта на своем естестве, не выдержал.
Чуть грубо швырнул на кровать и навалился сверху на мягкое податливое тело. Руки стиснули с объятиях не ЕЕ тело. Обвили его за талию не ЕЕ ноги. ЕЕ скрывают узкие классические брючки, лишая его возможности хотя бы любоваться на расстоянии.
Сорх, все равно перед глазами ОНА.
Ворвался резко, неистово с одной цель — стереть из памяти, хоть на какое-то время забыть.
Отрывистые сильные движения, судорожное дыхание, рвущее легкие.
Так. Избавиться от сумасшествия. Смахнуть с себя наваждение.
Сбросив напряжение, устало откинулся на чужие подушки. Взгляд уперся в высокий потолок. Почувствовал, как по груди ласково провели ладошкой. Не ЕЕ ладошкой.
Сорх! Резко поднялся с кровати.
Оделся под пристальным взглядом недавней партнерши.
— Ты не останешься? — просящие нотки в голосе.
Натянув на себя последней футболку, отрывисто бросил через плечо:
— Нет.
И направился на выход, попутно небрежным жестом бросив на прикроватную тумбочку пластиковую карту кредитки, с немаленькой суммой на счету.
Закрыв дверь, прислонился затылком к дверному полотну, с наружной стороны.
Невесело усмехнулся. Забыть не получилось.
Глава 5. Не виноватая я, он сам…
День с самого утра не задался. Раздражительность в купе с напряжением не оставляли меня ни на минуту. С каждой прожитой секундой внутри все сильнее закручивалась пружина недовольства, рискуя в каждую минуту распрямиться и выплеснуть негатив на окружающих.
Бесило все: начиная от нахмуренного неба за окном, которое уже несколько раз грозилось пролиться на землю дождем, смывая остатки хорошего расположения духа, заканчивая любимыми графиками на экране компаретора. Даже им не под силу было изменить мое настроение. Постоянно путаясь и сбиваясь с мысли, упрямо продолжала работать над отчетами. Но с каждым новым документом все больше понимала: я готова разорвать в клочья тех, кто составлял эти сорховы отчеты. В каком учебном заведении готовят таких экземпляров с редкостным даром тупизма? Я не считала себя гением аудита, но такое безалаберное отношение к своей работе раздражало, раздражает и будет раздражать впредь.
Благо сегодня меня не трогал ни шеф, с утра покинув дом, а может и не возвращался со вчерашнего вечера, ни Ирр, молчаливо принося мне вовремя обед и ужин.
Банальное утреннее: «все плохо», к вечеру переросло в «хуже некуда». И причина, понятная любой уважающей себя женщине, проста — мне нечего одеть. Костюмы, захваченные с собой, мистическим образом, закончились. Что может быть хуже, нежели отсутствие даже не новой, а просто чистой одежды. Раньше у меня такой проблемы не было. Мой офисный гардероб, включающий в себя полтора десятка строгих нарядов, по истечению определенного срока привычно отправлялся в химчистку, освобождая меня от забот о его чистоте. Но это там, на воле. Здесь же я, запертая за высоким каменным забором, была лишена такого привычного действа, как посещение сферы обслуживания. Я уж не говорю о своем желании навестить знакомого косметолога и привести внешность в надлежащий вид. Обращаться к шефу с просьбой: выпустить на волю, посчитала ниже своего достоинства, копя раздражение на его персону. Он-то, пожалуй, не заморачивается такой проблемой с химчистками. Насколько смогла отметить моя наблюдательность, мистер Далейн каждый день появлялся в новом наряде от известного дизайнера. Хозяин жизни, чтоб тебя сорх задрал.
Поэтому вид единственного оставшегося костюма в гардеробной так резко повлиял на мое отношение ко всему происходящему с моей персоной в последнее время. И ладно бы это был привычный брючный костюм. Нет! Это было то самое исключение из моих правил, что под влиянием и настоянию Алины был куплен в одном из модных бутиков. Комплект: узкая юбка, на ладонь выше колен и высоким разрезом сзади, и такой же узкий обтягивающий жакет с достаточно глубоким вырезом на груди, что предполагал под собой отсутствие третьей части в виде топа или блузы. И это, не беря во внимание, что цвет этого наряда был излишне марок, приближаясь больше к серебристому оттенку, нежели к серому. Как я могла поддаться на уговоры подруги и купить этот пыточный экземпляр?