Уселась на кресло перед секретером и даже продолжила ревизию своих активов и пассивов, прикидывая, что с ними делать и как защитить от отъёма в случае, если моя избранность обнаружится и надо будет убегать. Нельзя же всё время полагаться на помощь Ланабет и Валерии, в том числе и в защите моего имущества.
Как же всё неудачно складывалось: в текущей неопределённой ситуации многие вещи я даже продать по нормальной цене не могу, а ведь для войны с Неспящими потребуются наёмники, деньги на их вооружение. Возможно, гномье оружие. И деньги на подкуп, шпионов: это раньше мне нельзя было показывать сильный интерес к Неспящим, но теперь пора узнать, где они обитают, с кем держат связь… Множество дел, которые не решишь за сутки, хоть и правда отпуск проси.
В дверь деликатно постучали. После чего она неделикатно открылась. И Элор пожаловался:
— Арен перестарался.
Оглянулась: синяк не уменьшился, даже вроде увеличился, да и рассечённая ударом губа выглядела плохо.
— Что же ты такого сказал? — полюбопытствовала я.
— Да по умственным способностям его денеи прошёлся, — отмахнулся Элор.
— Знаешь, кажется, это у тебя с умственными способностями проблемы.
— Эй, это ты посоветовал мне мордобой для просветления головы!
— Ну и как, помогло? — скепсис рвался в голос, но я его сдерживала.
— Да, очень помогло, явно лучше себя чувствую, — Элор потеребил разбитую губу и поморщился. — Но больно. Непривычно. У Арена же теперь магия немного другая, и он, похоже, этого не понимает: его удары прижгли меня его изменившейся магией, теперь раны не заживают.
— Велларр тебе в помощь.
— Зачем мне целитель, у меня же есть ты, мастер на все руки, незаменимый секретарь! — Элор вытащил из кармана баночку с мазью. — Мне бы просто раны боевые намазать. Которые я получил из-за твоего совета.
— Я не советовал оскорблять денею перед её драконом.
— Но Валерия поступила глупо. И противозаконно: укрывать избранных запрещено! И список такой — тоже глупость. Допустим, я сделаю вид, что согласен, буду всё исполнять — что помешает мне вернуться к прежнему поведению после того, как избранная окажется в моей сокровищнице?
— Ничего, — согласилась я, но самое плохое в придуманном Валерией списке другое: если Элор начнёт для вида ему следовать, он же меня с ума сведёт страданиями из-за этого!
— Так ты поможешь? — Элор протянул через порог руку с поблескивающей на ладони баночкой.
— Но после этого ты дашь мне заняться делами, иначе попрошу ещё один выходной.
— Хорошо, — и Элор бодро прошёл ко мне.
Он был выше, так что я неохотно указала на кресло и предупредила:
— Сейчас лопаточку принесу.
Инструмент я прихватила в ванной комнате, вздохнула тяжко: Элора ведь будет тянуть на всякие брачные игрища, у меня период размножения подступает — это будут очень тяжёлые месяцы!
Но из ванной я вышла собранная и спокойная. Элор запрокинул голову на спинку кресла и смотрел на меня из-под полуопущенных ресниц. Огненно-рыжие волосы сверкали в сиянии магической сферы, лицо казалось каким-то особенно одухотворённо-красивым.
Отведя взгляд, я приблизилась вплотную и взяла баночку. Элор ухватил меня за бёдра и поставил между своих разведённых ног.
— Кхм, — я приподняла бровь.
— У меня скула болит, губа болит, а когда держу тебя — так спокойно и почти не больно, — Элор смотрел на меня честно-честно, и что хуже всего — не солгал.
Ладно, это всего на пару минут. Откупорив крышку, я подцепила лопаточкой мазь с магической составляющей и довольно грубо мазнула по лиловому синяку.
— Ай!
— Похоже, обезболивающее не работает, можешь отпустить.
Но рыжий прохвост вообще ладони мне на ягодицы сместил и улыбнулся:
— Нет, надо дозу обезболивающего побольше!
— Наглец.
— Есть немного, — Элор, мазнув кончиками пальцев по запястью, основательнее прихватил меня за зад. Золотые глаза потемнели, выражение лица стало таким, что я ещё активнее стала втирать в синяк мазь, прямо продавливала лопаточкой, но Элор терпел, отстаивая обезболивающее действие моих ягодиц.
Отчаявшись дожать его на синяке, я придавила лопаточкой с мазью распухшую губу. Элор сдержался, а взгляд ещё потемнел.
Вокруг нас резко взвилось золотое пламя телепортационного заклинания, и меня уволокло вместе с держащим меня Элором. Он едва успел отпустить мои ягодицы — и пламя так же резко осело, скрылось в полу.
Мы находились в столовой дворца.
Разгневанный император сверлил нас таким взглядом, что я едва сдержала чешую. Помимо императора в столовой были Ланабет, оторопевшая Валерия, хмурый Арендар. Марджемир Флос — дедушка Валерии — тоже был тут вполне здоровый (откуда он взялся здесь сейчас?). И даже Линарэн присутствовал: он стоял в гогглах и сжимал мелок — похоже, его тоже от дел внезапно оторвали и телепортировали прямо сюда.