Саттаров удовлетворенно хмыкнул и прикрыл глаза, как бы намекая, что беседа окончена.
«Вот же чертов козел!»
Девушка злилась на него, но еще больше на себя — из-за того, что снова не смогла придумать достойный ответ. Она твердо решила, что до самой пересадки не скажет больше ни слова и не станет поддерживать диалог что бы ни происходило. Но через полчаса, как назло, ей жутко захотелось в туалет. Она перетерпела еще минут пятнадцать, но в конце концов поняла, что дальше ждать никак нельзя — пора бежать в уборную со всех ног.
Саттаров спал. Лика осторожно поднялась с места в надежде, что он услышит и позволит ей пройти. Но не тут-то было. Наглец продолжил спать. Пришлось легонько потрясти его за плечо.
— Виктор Игоревич, выпустите меня?
Он открыл глаза и отодвинул колени в сторону прохода.
— Да, проходите, конечно.
У Лики внутри все клокотало от гнева — он даже не удосужился встать! И как ей пройти? Перешагнуть через его ноги??
«А, впрочем, какая, к черту, разница! — подумала она. — Если ему так трудно поднять свою привилегированную задницу, я перешагну. Не страшно».
Но в тот момент, когда она уцепилась руками за спинку кресла и подняла ногу, чтобы миновать Саттарова, самолет качнуло, и ее отшвырнуло прямо в начальника. Она буквально врезалась грудью в его лицо. На ней был теплый пуловер, но менее неловко от этого не становилось.
— Ой, извините… — пробормотала девушка и принялась неловко подниматься.
Салон опять качнуло, и она снова упала на Саттарова. Тот взял ее за запястья и удерживал, пока самолет не пролетит зону турбулентности. Длилось это от силы минуту, но Лика вся с ног до головы покрылась румянцем. Чертов Витька держал ее таким образом, что ей пришлось упереться ладонями в его грудь. При этом он в упор на нее смотрел. Она не знала, куда деть глаза и как не потерять сознание.
«У него все такое твердое… А эти ноги, боже… А какой запах…»
Самолет перестало штормить и Саттаров, отпустив ее руки, проговорил:
— Мне показалось, или я вас смутил?
— Что?? Мне нужно в туалет, понятно? Не могу уже терпеть.
— Хорошо. А то я уж было подумал, что ваше нетерпение носит несколько иной характер.
Лика почувствовала, как ее лицо вспыхнуло, и понеслась в сторону туалетов. Там она долго пыталась унять дрожь во всем теле и предательское желание, расползающееся внизу живота. Ее разум был парализован. В те мгновения ей хотелось только одного — схватить Саттарова за ворот рубашки, затащить его в уборную и получить от него все, чего ей так хотелось. Но она таки заставила себя прийти в себя.
«Опомнись, мать, возьми себя в руки. Вспомни, что бывает, когда ты любишь, а тебя просто используют. Да, наш Витя явно хочет того же, что и ты. Но при этом твои чувства самые искренние и светлые, а им движет одна лишь похоть. Поэтому идет он к черту. Повтори это вслух!»
— Идет он к черту! — воинственно глядя в зеркало, произнесла Лика.
На свое место она вернулась спокойной и отстраненной, как будто ее соседом был какой-нибудь игрушечный медведь, а не самый притягательный мужчина на Земле. Такой она пробыла и в момент пересадки в Екатеринбурге, и до самого окончания полета. Это была ее маленькая победа над самой собой.
Впрочем, долго этот триумф не продлился.
Глава 45
Владивосток встретил гостей кромешной тьмой и снегопадом. Кутаясь в сто слоев широкого шарфа, Лика бегом мчалась к машине такси, хотя та стояла в метрах пятнадцати от выхода их терминала.
— Анжелика Андреевна, — окликнул ее начальник, — вы боитесь снега?
— Я боюсь холода, — крикнула она в ответ.
— И сколько же, по-вашему, сейчас градусов?
— Не меньше минус тридцати!
— Ну, почти. — Саттаров поравнялся с девушкой и открыл перед ней дверь такси. — На улице минус восемь.
Бизнес-отель, в который они заселились, находился всего в пятнадцати минут от аэропорта. Там же, в здании отеля, завтра должна была начаться трехдневная конференция.
— Ого! — Лика пребывала в восторге от убранства. Она глядела на огромную мозаику во всю стену, которая была восхитительна.
— Центральное здание отеля представляет историческую ценность, — поймав ее взгляд, сказал Саттаров. — Его построили в советское время, но лет двадцать назад произошла масштабная реконструкция, так что более-менее сохранилось только фойе с мозаичным панно. Все остальное здесь — европейского стандарта. У меня даже есть джакузи в номере. Кстати, может, присоединитесь ко мне после долгого перелета?