Выбрать главу

Ефим ЧЕРНЯК

СЕКРЕТНАЯ ДИПЛОМАТИЯ ВЕЛИКОБРИТАНИИ

Из истории тайной войны
(избранные главы — OCR)

БЕСПОЛЕЗНЫЕ УДАЧИ

Кетсби и его сообщники пытались взорвать короля вместе с парламентом. Прошло три-четыре десятилетия, и сам парламент восстал против короля, и прологом этого конфликта послужило царствование Якова I. Уже в первые годы его правления выявилось, что английский абсолютизм перестал играть прогрессивную роль; он вступал во все большее противоречие с интересами буржуазии и нового дворянства. Абсолютизм начинает искать поддержку у своих недавних врагов — тех слоев дворянства, которые не были затронуты новым, капиталистическим развитием страны и тяготели к старым, феодальным порядкам, делает шаги к примирению с католической церковью. Меняется и внешняя политика Англии — заключается мир с Мадридом. Испанский посол Хуан де Таксис стал щедро сыпать золотом в Лондоне. Испанские пенсии стали получать наиболее влиятельные члены Тайного совета: графы Дорсет, Ноттингем, Нортгемптон и Сеффолк — по 4 тыс. дукатов (т. е. около тысячи фунтов стерлингов), Маунтджой, граф Девоншир, — 3 тыс., министр по делам Шотландии Джордж Юм — 2 тыс., а сам Солсбери — не менее 6 тыс. Однако, когда какой-то наивный джентльмен сообщил Якову I о том, что его министры подкуплены испанцами, король философски ответил, что ему это отлично известно и что Испания тем самым производит ненужные расходы, уменьшая имеющиеся у нее ресурсы для ведения войны. Впрочем, в 1607 году пенсии перестали выплачиваться; выяснилось, что, охотно принимая золото, англичане, по существу, ничего не давали взамен и поэтому действительно могли рассматривать свое согласие принимать подачки из Мадрида как исполнение патриотического долга, повелевающего истощать ресурсы неприятеля.

Преемнику де Таксиса, опытному и умелому дипломату Гондомару, удалось быстро приобрести большой вес при дворе Якова I. Гондомар создал в Англии шпионскую сеть, состоявшую из профессиональных разведчиков. Он не брезговал покупать новости и «поштучно». В его бумагах можно прочесть такие записи: «Г. Ла Форесту и другим лицам во французском посольстве за ценные новости — 4533 реала; слуге министра Лейка за изложение важных депеш — 300 реалов; лицу, которое дало мне копии договоров из английских архивов, — 1200 реалов». Гондомар вкрался в доверие к Якову и под видом дружеских расспросов выведывал его планы. Однако коронованный приятель испанского посла оказался натурой на редкость капризной и склонной к надувательству, причем по прихоти, а не ради каких-либо определенных целей. После встречи с Яковом испанцу всякий раз приходилось ломать голову над тем, что из выуженных им сведений соответствовало действительности, а что было только порождением причудливой королевской фантазии.

Значительную часть черновой работы аристократ Гондомар оставлял на долю посла эрцгерцога Альберта, тогдашнего формально суверенного правителя испанских Нидерландов Жана Баптиста Ван Мале. Этот выбившийся из писцов дипломат занимался вербовкой на испанскую службу всякой мелкой сошки. Так, например, в августе 1620 года он усердно пытался подкупить правительственного шифровальщика некоего Винсентио, который еще до этого отсидел шесть лет в Тауэре за связи с испанской разведкой. Ван Мале хотел побудить Винсентио отказаться расшифровывать важные письма испанского посла в Вене к эрцгерцогу Альберту, перехваченные английскими разведчиками. Винсентио предлагались деньги — разумеется, с прямо противоположной целью — также и от имени голландского посла. Все договаривающиеся стороны торговались при этом, как на рынке. Вдобавок, прежде чем платить, Ван Мале хотел убедиться в качестве товара, которым в данном случае была способность Винсентио раскрыть испанский шифр. От продавца потребовали принести образчик его изделия. А тем временем английские власти спохватились и предложили Винсентио поторопиться с расшифровкой, если он не желает познакомиться с пыточной камерой…

Словом, опытные шифровальщики были в цене. Долгое время историки не знали, что приключилось с Томасом Фелиппесом после событий, связанных с «пороховым заговором». След отыскался в переписке Гондомара. В 1621 году испанец сообщал о намерении подкупить и отправить во Фландрию этого «бесстыдного старика, которому перевалило за семьдесят». Недаром уже известный нам епископ Гудмен писал, что послы «служат в качестве часовых и шпионов и они из всех людей сослужили самую скверную службу христианскому миру. Эти люди являлись подстрекателями к мятежу, и порой, беря на себя улаживание разногласий, они скорее их подогревали и усиливали».