– Нет, Володь, ну ты сам подумай – сколько можно терпеть этот бардак? – снова обратился ко мне Сашка. – Узнаю, что на складе грабеж творится, иду в народный комиссариат, а мне говорят – ждите приказа товарища Башмакова, а он в уезд отъехал, по делам. Дескать, в Абаканове мужики неправильно землю поделили, он и отправился разбираться. Мол, без приказа не лезь, инициативы не проявляй. Нет, я все понимаю – землю делить это важно и нужно, но он же должен в Череповце быть! Надо, чтобы все было четко и понятно – кто за что отвечает, кто имеет приказы отдавать, а кто нет. А иначе – никакая власть не выстоит!
Сашка Павлов в империалистическую служил в артиллерии форта «Обруч». И хотя повоевать он не успел, но усвоил, что во всем должен быть порядок. Его бесило, что у него теперь несколько начальников. С одной стороны, отряды красной гвардии должны подчиняться Советам и их постоянно действующим органам – исполкомам. Но нынешний комиссар внутренних дел Башмаков говорит, что раз использование вооруженной силы относится к внутренним делам, то он единственный, кто может отдавать приказы и требует, чтобы красногвардейцы игнорировали распоряжения председателя исполкома Тимохина. А тут еще новая напасть – скоро Череповец из уездного города превратится в губернский центр. Значит, не только ответственности прибавится, но и начальства.
– Слышал, что у нас «чрезвычайку» создают? – поинтересовался Сашка.
– Слышал, – кивнул я.
Точной даты создания ЧК в Череповце я не знал, но помнил, что органы ВЧК на местах создавались в марте-апреле. Ну, у нас уже конец марта, значит скоро.
– Вот, будет у нас своя чрезвычайная комиссия, будет, кому разбираться – вот, это вот, – кивнул командир на склад, – контрреволюция, или простая глупость.
Тут я был полностью согласен. Надо разбираться, что к чему. Буквально на днях около Народного дома, где шло заседание уездного Совета, кто-то бросил гранату. И, как на грех, на крыльце в это время курили депутаты. Двое погибли, трое ранены. Вот, что это было – вылазка контрреволюционеров, или пьяная «шалость»? И никто ничего не видел.
А Павлов, словно подслушал мои мысли, спросил:
– Это не ты в «Известиях» писал, когда гранату рванули – мол, темные личности, провокаторы и все те, которые с воцарением рабочее – крестьянской власти потеряли свои привилегии, все они в озлоблении к Советской власти стали направлять самую несознательную часть против Совета?
– Ишь ты, запомнил, – усмехнулся я. А заметку действительно писал я.
– Ты же не стал писать, что эсеры бомбу рванули?
– Конечно не стал. Как говорится – не пойман, не вор.
О том, что к взрыву могли быть причастны местные социал-революционеры слухи ходили. На последних выборах в уездный Совет подавляющее большинство депутатов были большевиками – 168 из 250 человек, а эсеры имели только сорок голосов. Но в причастности эсеров я сомневался. Все-таки, они могли убить и кого-то из своих.
Павлов, между тем, развивал свою мысль:
– Вот мы нынче, как пожарные – бежим туда, где пожар, а можно же было пожара-то не допустить, верно?
– Типа – снаряды и взрыватели должны храниться отдельно, чтобы не рвануло, а курить только в строго отведенных местах, так?
Видя, что Сашка уже собирался обидеться, я примирительно сказал:
– Сань, я же сейчас про то самое и талдычу. Если бы мы заранее знали, что кто-то готовит провокацию, то сообразили бы, что к складу нужно приставить охрану с пулеметом, а тех, кто народ на погром подбивает, взять под белы рученьки, да к стенке поставить.
– Вот, навроде того, – кивнул Сашка. – Пусть будут те, кто с контрреволюцией разбирается, доказательства собирает, а кто-то по городу бегает, контру ловит. Опять-таки, полиции теперь нет, а кражи есть. При Керенском хотя бы милиция была, а теперь она только на бумаге.
Вот, честно говоря, я заслушался. Жаль, не знаю, как сложилась судьба этого парня потом. Скорее всего, его убили. Но если бы все большевики были такими как он, или как Тимохин, как моя Наталья, в будущем стало бы гораздо меньше проблем.
В отличие от Павлова, я знал, что отрядам Красной гвардии осталось существовать недолго. Они были хороши, пока надо было кого-то свергать, когда революционный задор может заменить и профессионализм. Теперь же настало время для появления регулярной армии, имевшей четкую субординацию и железную дисциплину. И преступников начнут ловить специально обученные люди, а не сами жители из отрядов самообороны. Ну, а про ВЧК я промолчу. Возможно, без нее бы прекрасно обошлись, но ведь кто-то же взорвал гранату у входа в Народный дом? И кто-то «завел» толпу на грабеж?