Обсыхать в возобновившемся потопе оказалась сложно, но, что удивительно, северовьетнамцы, потеряв в схватке с РГ "Арканзас" целое отделение, избегали контакта, и вместо этого заключили их в кольцо, ожидая возможности стрелять по вертолетам, которые так и не прилетели. Тупиковая ситуация продлилась остаток дня и ночь. Родд подумывал ускользнуть в темноте, но это было невозможно из-за серьезного ранения Барраса. Сбившись вместе, они час за часом ждали действий противника.
В Контуме, поминая Денниса Бингема, все в разведроте опасались худшего для Родда и его людей, как из-за их ранений, так и из-за вероятности массированной атаки противника. Но эта ужасная погода не позволит ничего предпринять.
Вторые сутки Родд и его люди лежали неподвижно, поливаемые дождем. Северовьетнамцы ничего не предпринимали, но РГ "Арканзас" слышала, как они разговаривали и кашляли. Дождь не прекращался.
На третий день пилот Кови капитан ВВС Дон Фултон решил, что пришло время вытащить их, несмотря на ужасную погоду. Изучив карту, он на малой высоте пролетел на своем O-2 вдоль длинной долины, ниже кромки сплошной облачности, касавшейся хребтов справа и слева. То, что он пытался сделать, было трюком, которому не учили ни в одной летной школе. Непосредственно над группой он обнаружил 1000 футов (305 м) свободного для полета пространства. Он задрал нос, слепо пробиваясь сквозь слой облаков, и связался по радио с парой "Скайрейдеров" A-1 над облаками, сказав им: "Смотрите, где я выйду: это центр долины. Пикируйте прямо туда, откуда я вылетел, и вы прорветесь".
В то же мгновение его серо-белая "Цессна Скаймастер" поднялась над облаками, и оба A-1 спикировали. На земле это был вдохновляющий момент для людей Родда, когда звук мощных поршневых двигателей раздался над верхушками деревьев. Затем пилот Кови Фултон встретил вертолеты "Кингби" и повел их вниз по кроличьей норе[55] в облаках и, один за другим, вдоль долины к РГ "Арканзас".
Это поразило людей Родда, но что еще важнее, это удивило северовьетнамцев, которые оттянулись, вероятно, считая, что ни один борт не может лететь в таких условиях. РГ "Арканзас" вытащили без единого выстрела. Ральфа Родда, одного из наших самых опытных разведчиков, и Сэма Барраса эвакуировали в Японию, а затем перевезли в Штаты для проведения дополнительных операций. Отважный пилот Кови, капитан Фултон, был награжден Крестом за выдающиеся летные заслуги.
Затем нашей группе, РГ "Иллинойс", пришло время отправиться на цель "Альфа-Один". Мы сидели возле стартовой площадки, ожидая перемены погоды. У Кови только дважды в день появлялось время, чтобы залететь так далеко на север, примерно за тридцать миль (48 км) от остальных наших развернутых групп. Поскольку группы были очень рассеяны, его самолет редко оказывался в пределах радиослышимости, когда мы были на земле.
Это стало зловещей рутиной, лететь в Дакто лишь затем, чтобы сидеть там весь день и думать о том, что мы видели на предыдущем рекогносцировочном облете. Больше всего я боялся, что в муссонной облачности может появится "подлая дырка", через которую мы пройдем, а затем она затянется, отрезав нас от авиаударов или эвакуации. Я начал задаваться вопросом, сколько из наших пропавших без вести разведгрупп исчезло в такую погоду. Я бы предпочел отправиться на любую другую цель, кроме Альфа-Один.
Беспокойство росло с каждым перелетом в Дакто. Однажды утром мы загрузились в "Хьюи" и долетели до Альфа-Один, но к тому времени, как мы оказались там, погода снова испортилась. Когда над вами внезапно нависает опасность, на страх нет времени — но это! Мы своими глазами видели ту долину, и теперь целыми днями, всю неделю, мы просто сидели у взлетки. Опасения и предчувствия росли. Плохая погода едва не погубила РГ "Арканзас". Застрянем в такую погоду на опасно удаленном Шоссе 165, и мы все погибнем. Я устал и чувствовал, как уверенность группы слабеет. Психологическое напряжение стало настолько очевидным, что оперативный офицер дал нам двухдневный перерыв. Слава богу.
Расслабляясь в Контуме, весь первый день мы даже не заикались об Альфа-Один. Затем на второй день я проснулся, чувствуя головокружение, лихорадку, и спазмы желудка. Меня рвало, и я не мог удержать в себе даже воду. К обеду у меня не было аппетита, и я чувствовал себя настолько слабым, что лег. К тому времени спазмы одолели меня настолько, что я не мог сидеть. Во второй половине дня я потерял контроль над своим кишечником и был вынужден шатаясь брести в медпункт. Затем мои подкашивающиеся ноги отказались работать.
55
Идиома, обозначающая путь, пролегающий по неизвестному маршруту, конечная точка которого неочевидна (прим. перев.)