Мною завладело любопытство, и я решил непременно исследовать весь процесс подробнее, поскольку информация об этих бессознательных явлениях должна быть очень полезной не только мне, но и всем людям. Если бы каждый знал особенности своей бессознательной динамики, то было бы легко избежать ненужных страданий и взаимного непонимания. Обладая знанием об этих процессах, мы можем определить те законы, которые лежат в основе нашего мышления и образа действий. В итоге мы перестанем быть исполнителями чужой, невидимой воли и превратимся в людей, которые полностью отдают себе отчет в своих поступках и несут за них ответственность. Ценнейшие результаты этого опыта заключаются прежде всего в том, что невыгодные и вредящие нам модели поведения (как свои, так и других людей) мы умеем своевременно распознавать и останавливать их реализацию.
Итак, что же формирует закономерности нашего поведения? Подобно бильярдному шару, траекторию которого можно предсказать, наше поведение обусловливается «траекторией», задаваемой характером. Характер определяет, как мы себя ведем, и что для нас закономерно. Еще в детстве мы на примере сказочных героев знакомимся с определенными типами характеров, которые, правда, представлены в преувеличенно шаблонном виде. Герой кукольного театра Петрушка – храбрый и за словом в карман не полезет, в то время как его бабушка – это осмотрительная, по-матерински сердобольная и довольно скучная представительница мира взрослых. Коварный Черт хочет завладеть властью и без конца доставляет Петрушке массу неприятностей.
Когда же дети захотят сыграть определенную роль, они легко отыщут этот набор специфических качеств сказочной личности, потому что в представлении ребенка Черт будет вести себя как Черт, а какой-нибудь Петрушка – как Петрушка. По такой же схеме можем действовать и мы, взрослые, определяя характера человека. Однако, в отличие от кукольного мира детского театра, в реальной жизни разглядеть типы характеров не так просто. В первую очередь нужно ознакомиться со многими типами характера и их особенностями. После этого все получается удивительно легко, и здесь не требуется экстраординарных способностей или специального образования. Необходимыми являются лишь сведения о типах человеческого характера, которые и представлены в данной книге.
Сначала мне было любопытно узнать, к какому типу относится мой характер. По ходу дела я постепенно понял, что не все так безоблачно, как казалось вначале, потому что мне становилось все сложнее скрывать от себя самого неприглядные стороны моего характера. Шаг за шагом прояснялось, что за милым и славным Петрушкой, в которого я играл всю жизнь, скрывается самый что ни на есть Черт (или, точнее, маленький и шустрый Чертенок). Я был кем угодно, только не милым, безобидным мальчиком. Я вдруг увидел бездну агрессии и искусного притворства, которые творили во мне разные бесчинства, чтобы только не быть узнанными. Сначала, конечно, трудно поверить, что в тебе живет такое отродье. Кристиан Моргенштерн писал: «Кто путешествует в поисках истины, путешествует в одиночестве». Игра, в которую играют на сеансах групповой психотерапии, где якобы рассказывается все самое сокровенное, становится неприятной для участников в тот момент, когда дело доходит именно до подобных фактов, – как огурцы, они хорошенько утрамбованы по банкам и поставлены на самые дальние полки души. У индейцев Северной Америки на этот счет есть хорошая поговорка: «Тому, кто говорит правду, не обойтись без быстрой лошади».
У меня возникла еще одна проблема. Как любой врач, я был склонен верить в идеальную картинку самого себя, которую хотели бы видеть во мне пациенты. А путь самопознания для людей, подобных мне, оказывается особенно болезненным. Думаю, Иисус не случайно обещал грешникам относительно легкое попадание в рай, в то время как лживые фарисеи должны были прежде пройти более тяжкие испытания. Если путь в рай зависит от покаяния, то оно легче для тех, которые осознают себя грешниками (даже если они действительно очень много грешили), чем для людей «с нимбом над головой», которые сами себя считают праведными и благочестивыми. Я, очевидно, относился ко вторым, потому что познание моего характера, моей сути мне давалось мучительно трудно.