Лариса Удовиченко
Однажды зритель, посмотрев фильм Сергея Герасимова «Дочки-матери», познакомился с дебютанткой в кино Ларисой Удовиченко и на долгие годы полюбил ее. Потом Лариса запомнилась всем в блистательной роли Маньки Облигации в знаменитом сериале «Место встречи изменить нельзя». Кто-то любит неподражаемую Ларису Удовиченко в «Зимней вишне», а кто-то знает ее по трем фильмам Евгения Матвеева «Любить по-русски». Лариса всегда играла героинь незащищенных, нуждающихся в любви и заслуживающих эту любовь. Почти такая же она и в жизни.
— Лариса, вы снимались в детективном сериале по произведениям Дарьи Донцовой, а любите ли читать детективы?
— Детективами не увлекаюсь, мое чтение — исторические романы и мемуары. Я люблю читать о судьбах великих людей, переживших в своей жизни глубокое, трагическое, настоящее.
— Считается, что детективы помогают расслабиться и отключиться от собственных проблем. Вам не требуется такого рода релаксация?
— Я очень хорошо расслабляюсь на дамских журналах. Все советы, которые там публикуются, читаю с большим интересом. Кажется, что уже и помогло. Люблю разгадывать кроссворды, они тоже хорошо разгружают психику. А для восторга, для абсолютного счастья у меня — Пушкин.
— Был ли у вас, как у многих, трудный момент в когда вы не снимались, когда не было работы?
— Не помню, чтобы мне очень пришлось по этому поводу страдать, потому что, так или иначе, я работала все время. Выбор сократился, хороших фильмов стало гораздо меньше, а самой работы всегда достаточно. Я актриса характерная, поэтому мне годы не страшны. У меня нет комплекса незанятости и страха, что вдруг я останусь без работы.
— Прежде было легче сделать себе имя?
— В советские времена снималось очень много картин и не было в прокате, а уж тем более по телевизору такого количества западных фильмов. «Железный занавес» в данном случае был нам как бы на руку. Тогда все знали и любили своих собственных актеров, а не зарубежных.
— Лариса, вы не однажды снимались в мелодрамах. Как вы относитесь к этому жанру?
— Люблю, чтобы история была со счастливым концом и чтобы было много переживаний. Задача творчества ведь заключается в том, чтобы помочь людям выжить, а не умереть. А выжить можно, только веря в хорошее. Я очень люблю бразильские сериалы. Они сделаны с такой любовью к людям, в них столько рецептов на все случаи жизни и торжествует добро. Это такая помощь! Если я где-то в поездке и вдруг оказываюсь в гостиничном номере у телевизора или сижу в зале ожидания в аэропорту и по телевизору идет сериал — я беру чашку кофе и бегу к экрану. Такие сказки нужны, они помогают. Почему романы Донцовой так популярны — потому что это тоже сказки, только уже про нашу жизнь, а ведь хочется, прежде всего, читать и смотреть про нашу жизнь, а не про Полов и Джонов и прочих «шведов». Мы ведь живем в своей стране. Я не люблю, когда про Россию говорят: «Эта страна». Что значит, «эта страна»? Это моя страна, это ваша страна, это наша страна, и мы в ней живем. И мы должны сделать нашу страну лучше, чтобы людям жилось в ней счастливо. И этому должны учить и кинематограф, и литература.
— Почему это вас так волнует?
— Потому что меня беспокоит вопрос: куда выходят наши дети, кем становятся, если все курят, все выпивают, если по телевизору бесконечно слышишь: «Кто пойдет за «Клинским»?» А в рекламе используют подростков! Это настолько безнравственно! Ведь мы когда-нибудь уйдем и оставим нашу страну нашим детям, а если они все будут бегать за «Клинским»? Что тогда?
— Дочь Маша задает вам много вопросов «про жизнь»?
— Сейчас у нее трудный переходный возраст, и она сама все знает. Вопросов она не задает, а когда я лезу к ней с советами, то она говорит, что не нуждается в них.
— А вы хотели бы задать ей какие-нибудь вопросы, вам что-нибудь в ней непонятно?
— Мне многое непонятно, но я ищу какие-то ходы и всячески приспосабливаюсь к ней, потому что мы не должны потерять друг друга. Я стараюсь не давить на нее, не унижать. Однако вдруг слышу однажды, она договаривается по телефону с друзьями вечером куда-то пойти. Я не разрешила. Мне показалось, что уже слишком поздно, семь часов вечера — это было зимой, темно, и под каждым кустом мне мерещится бандит, что так и есть по существу. И она говорит: «Нет, приходите лучше вы ко мне. Вы же знаете, у меня мама — зверь». (Смеется.)