Этот вопрос так и оставался непроясненным более пятидесяти лет, до 1989 года, когда два известных специалиста в области металлургии, доктор эль-Гайер из Суэца с факультета нефти и минералов и доктор М. Р. Джонс из Империал-Колледжа в Лондоне, произвели совместно химические анализы таинственной железной пластинки и, к раздражению Британского музея, заключили, что «пластина была вделана в Великую пирамиду в то же время, когда та была построена»[461]. Химический анализ также показал таинственные следы золота, и исследователи предположили, что сверху пластина могла быть покрыта этим металлом. Ученые сделали вывод о том, что первоначальные размеры пластины составляли 26 на 26 сантиметров (интересно, что 26 сантиметров составляют ровно половину «царского локтя» — меры измерения, которой пользовались строители пирамид), и, возможно, она использовалась для того, чтобы закрыть южную шахту в нескольких метрах от поверхности. Если принять заключение эль-Гайера и Джонса — а у нас нет серьезных причин в них сомневаться, — то и железный век тоже начался на много столетий раньше общепринятого у египтологов срока!
10 октября 1993 года я прибыл в Мюнхен, чтобы повидать Рудольфа Гантенбринка. Целью визита было предоставить ему всю информацию по поводу утеряных предметов Диксона; но, помимо всего прочего, меня интересовала видеозапись, сделанная в северной шахте погребальной камеры царицы. Я надеялся увидеть длинный металлический стержень, который предположительно использовал Диксон при исследовании шахты.
И я увидел этот металлический стержень. Он состоял из нескольких секций по 4 метра длиной, соединенных вместе металлическими муфтами. Кросс-секции были восьмиугольными в сечении с диаметром около 20 миллиметров. Когда робот прошел дальше, мы заметили на двери небольшой предмет. Внезапно наши глаза зафиксировали на нем золотистый отблеск. Рудольф остановил кадр, и мы, изумленные и потрясенные, рассмотрели еще один «инструмент», очень похожий на тот, который нашел Диксон — только казалось, этот сделан из золота. Со все возрастающим напряжением мы смотрели, как робот приближается к таинственному повороту шахты. Здесь, уходя за угол, лежал длинный кусок дерева со сломанным концом, в поперечнике дерево было примерно таким же, как и палка из кедра, найденная в 1872 году. Теперь не оставалось сомнения, что шахты обещают Рудольфу новые интересные находки.
Когда я сообщил об этих ошеломляющих открытиях доктору Эдвардсу в своем письме, он попросил Рудольфа приехать в Лондон и показать видеозапись в Британском музее. Это событие произошло 22 ноября 1993 года в 3 часа дня, после замечательного ленча с Рудольфом, доктором Эдвардсом и профессором Джином Киризелом, который специально для этого приехал из Парижа. Теперь все мы жаждали отыскать утерянные предметы. Я сказал, что хочу поведать эту историю газетам, сообщив в том числе; что древние находки покоятся под «Иглой Клеопатры». Мы тогда и представить не могли, как обернется дело. Шестого декабря 1993 года наша история появилась сразу в нескольких лондонских газетах, среди которых был и «Индепендент».
Восьмого декабря я уехал в Каир для того, чтобы присоединиться к группе Би-Би-Си, которая намеревалась снять документальный фильм, основанный на книге «Тайна Ориона». Продюсер Крисе Манн и его ассистент Ромейн Ланкастер с первого дня загрузили нас с Эдрианом работой. Оператор Брэхем Вивере, звукооператор Роджер Лукас, ведущая Эмма Фройд впервые были в Египте. Взволнованные видами, которые им открылись, и темой, которую нам предстояло осветить, члены съемочной группы две недели трудились не покладая рук. И именно в Египте я получил срочный факс от моей жены Мишель: утерянные предметы найдены.
Я немедленно позвонил из Каира доктору Эдвардсу, который сообщил удивительнейшую новость — потеря обнаружилась в запасниках Британского музея. Как выяснилось, доктор Петер Шор, который в 70-е годы работал в музее, увидел статью в «Индепендент» и вспомнил, что примерно в 1972 году кто-то принес эти находки в музей. Как позднее выяснилось, этим человеком оказалась миссис Бет Портеус, пра-правнучка Джона Диксона.
Двадцать третьего декабря мы вернулись в Лондон. Эдриан и я, естественно, со всех ног бросились в Британский музей для того, чтобы увидеть эти памятники старины. Вот они, в коробке из под сигар Джона Диксона. Мы были очень взволнованы при виде единственных предметов, найденных в Великой пирамиде. Я осторожно взял их в руки и подумал, что 4500 лет назад их держал в руках неизвестный жрец-архитектор, который затем положил эти предметы в северную шахту погребальной камеры царицы. Было странно видеть их здесь, в стерильной чистоте египетского отдела Британского музея, но это, возможно, лучшее для них прибежище.
Теперь мы ждем результаты исследований экспертов, которые предпринимает Британский музей. Из какого материала сделан «инструмент» — из бронзы или меди? Является ли он «Пеш-ен-кефом», использовавшимся для церемонии «открытия рта»? Какие еще тайны нам предстоит разгадать?
461
El Sayed El Gayar, M.PJones, «Metallurgical Investigation of an Iron plate found in 1837 in the Great Pyramid at Gizeh, Egypt» in «Journal of the Historical Metallurgy Society», vol. I, 1989, pp. 75—83.