— Согласна, это и кажется мне подозрительным.
— Только я не понимаю, зачем эти двое пришли к нам на ужин, если они поругались? Неужели было так трудно сказать, что они поругались и не хотели видеть друг друга? А вместо этого они пришли к нам и безуспешно пытались сыграть идеальную пару.
— Я тоже этого не понимаю, — с грустью во взгляде пожимает плечами Ракель. — Если в тот день им было так неприятно находиться друг с другом, то какой был смысл идти на все это? Не хотели, чтобы мы вмешивались в их дела?
— Верно, они и правда не хотят, раз отказываются говорить правду и заставили нас отвязаться от них словами про ссору. Но я не верю в нее! Такое чувство, что если бы я сказал про что-то другое, Эдвард опять бы сказал, что это правда. Я заметил, что этот малой умеет говорить и способен так заболтать, что забудешь, о чем говорил изначально. Но уж я-то знаю о его штучках и сам пытался разговорить этого парня.
— Думаю, если бы он так сильно не нервничал, то смог бы одурачит любого и убедить в том, что он хочет.
— И я думаю, можно предположить, что это не единственная их ссора, — слегка хмурится Терренс. — До той ссоры могли быть и другие, которые уже сильно испортили их отношения.
— Скорее всего… После одной пустяковой ссоры они не будут вести себя настолько странно. Да, я полностью согласна, что Наталия воспринимает все слишком близко к сердцу и может неделями о чем-то переживать. Но не настолько, чтобы обижаться без причины.
— Вот именно! Но мне интересно даже не то, сколько раз они ругались, а из-за чего они ссорились. Причина точно довольно серьезная. И у меня есть подозрения, что Эдвард однажды повел себя не слишком красиво с ней. Мы оба прекрасно видели, что в глазах Наталии читался какой-то страх. Она как будто очень сильно боится чего-то или кого-то. Возможно, что даже и моего брата…
— Хочешь сказать, что дело все-таки именно в нем? — округляет глаза Ракель. — Ты думаешь, он мог сделать ей что-то плохое?
— Ну раз она так его сторонится и боится, то я вполне могу предположить что-то подобное.
— Ох, если честно, мне как-то не хочется верить, что он способен на какую-то подлость. Мне действительно нравится Эдвард. Он скромный и порядочный парень, относится к нам очень дружелюбно и искренне любит свою семью.
— Но ведь Наталия почему-то боится его. — Терренс тихо выдыхает и чуть приглаживает волосы. — Я и сам не хочу в это верить. Эдвард — чудесный человек, который умеет поддержать и подобрать нужные слова. Я рад, что у меня есть такой прекрасный брат.
— Тем не менее нам все-таки стоит получше присмотреться к нему. Я ничего не имею против Эдварда и люблю его как члена семьи, но иногда он мне кажется каким-то подозрительным человеком. Он как-то резко ворвался в нашу жизнь и заявил, что является членом семьи МакКлайф. То мы ничего не знали о нем, но тут вдруг появился этот парень и представился твоим братом.
— Нет, Ракель, в нашем родстве я не сомневаюсь, — отрицательно мотает головой Терренс. — Мама уже давно подтвердила все и полностью признала Эдварда своим вторым сыном. Нет сомнений в том, что он — мой младший брат.
— Я знаю, но несмотря на хорошие отношения с твоим братом, мне еще не до конца удалось привыкнуть к нему.
— Я понимаю, милая, но в этом Эдвард точно не солгал. Однако он откровенно лжет насчет своих отношений с Наталией. И он явно будет крепким орешком, который будет трудно расколоть.
— Тем не менее я не могу полностью защищать и Наталию и сказать, что она ни в чем не виновата. Ведь моя подруга уже давно что-то от нас скрывает и всегда уходит от конкретного ответа. А Эдвард мог устать от ее лжи и по этой причине поругаться с ней.
— Знаешь, я сомневаюсь, что до настоящего времени кто-то вообще думал о том случае. Ну… Видели, что она казалась счастливой с моим братцем, и забыли о том случае, решив, что там ничего серьезного не случилось.
— Вот что касается того секрета, то я не сомневаюсь, что он намного серьезнее, чем мы думаем. О нем не знает никто из нашего окружения. Наверняка и родители Наталии тоже могут лишь догадываться о том, что произошло в период после моей ссоры с Наталией и до нашего примирения.
— Кстати, чуть не забыл сказать! — щелкнув пальцами, восклицает Терренс. — Сегодня днем сюда приходила мама Наталии.
— Мама Наталии? — удивляется Ракель и принимает сидячее положение. — Летиция Рочестер была здесь?
— Она так представилась мне. Эта была женщина примерно сорока лет или больше, и у нее были светлые волосы. Тот же цвет, что и у Наталии, но не такие длинные и менее здоровые, как мне казалось…