Но все же это было настольно экстраординарное явление, что им занялся сам В. Соболев, второй человек в партийной иерархии республики после Б. Пуго. В Госархиве Латвии сохранился документ из фонда 101 под грифом «Секретно» — не куда-нибудь, а в ЦК КПСС, по поводу выполнения постановления «О серьезных недостатках в организации борьбы с наркоманией» (последнее, понятное дело, тоже не печаталось в газете «Правда»!)
Откуда ж в Латвии появлялся в то время запретный кайф?
«Более половины из зарегистрированных наркоманов для опьянения употребляли медицинские препараты, незаконно добытые из медицинских учреждений, — сообщает товарищ Соболев. — Часть наркотических веществ доставляется в республику из районов Средней Азии и Черноморского побережья. В 1986 году выявлено 4 случая доставки наркотиков путем контрабанды морем, а также распространение наркотиков иностранцами, обучающимися в учебных заведениях г. Риги. Зарегистрированы отдельные случаи одурманивания с помощью бензина и бытовой химии».
С последней в условиях плановой экономики было разобраться просто — Совету Министров ЛССР было дано указание прекратить выпуск пятновыводителей «Сополс» и «Вици». То-то хозяйки недоумевали! А еще в Риге была «резко» ограничена продажа средства против клопов — дихлофоса, а также дешевых лосьонов и одеколонов.
В разгар горбачевской антиалкогольной кампании властями было сделано немало и по предотвращению новой напасти: в Рижском наркодиспансере создали специальный лечебно-профилактический кабинет для адресной помощи наркоманам и токсикоманам; круглосуточную наркоэкспертизу; специзолятор для курсового лечения наркоманов. Наконец, были сделаны две передвижные лаборатории на базе микроавтобусов «Латвия» — кстати, таких средств у латвийской полиции в настоящее время нет!
Амбулаторная наркологическая служба работала в то время в 26 районах, то есть по всей республике. Пациентов в остром состоянии было приказано принимать всем психиатрическим больницам.
По милицейской же линии в 1986 году было задержано 16 лиц за получение лекарственных препаратов по поддельным рецептам. Тогда же в МВД ЛССР начала работу антинаркотическая группа из трех сотрудников уголовного розыска. В ГУВД Риги и каждом из 6 райотделов столицы было назначено по одному оперу, «занимающемуся сугубо борьбой с наркоманией». И вот уже в 1986 году было выявлено целых 123 преступления, связанных с этим пороком. За сбыт или хранение веществ с целью сбыта было возбуждено 14 уголовных дел; за содержание наркопритонов — 12; за приобретение и хранение без цели сбыта — 86 дел. Кроме этого, 48 лиц было привлечено к уголовной ответственности за изготовление, приобретение, хранение и сбыт сильнодействующих лекарственных средств. По сравнению с 85-м годом рост — втрое!
Тем не менее, партийное начальство обращало внимание на «недостатки, не позволившие резко снизить число наркоманов в республике». Так, «не удалось достаточно надежно перекрыть каналы поступления в республику наркотических веществ». «Не до конца изучены социальные, психологические и биологические причины возникновения токсикомании и наркомании в республике». Впрочем, «усилена разъяснительная работа среди населения». К ней, например, можно отнести «Депрессию» — детектив Алоиза Бренча, один из последних советских фильмов Рижской киностудии, повествующий, ни много ни мало — о международном наркотрафике через Латвию!
***
В то же время на телемостах, пошедших, кстати, с советско-американской встречи общественности 1986 года в Юрмале, произносили знаковые фразы: «В СССР секса нет». Не скажите — лежащий передо мною документ сие опровергает! Справку «О результатах проверки организации борьбы с проституцией и нарушениями правил о валютных операциях в Латвийской ССР» 30 декабря 1986 года подписал инструктор Отдела административных органов ЦК КПСС Б. Салюков, по результатам командировки в Ригу и Вентспилс во главе бригады Генпрокуратуры и МВД Союза.
Московские чины удостоверились в «широком распространении в республике, особенно в портовых городах, этих негативных явлений, и в то же время отсутствии целенаправленной и последовательной работы в организации борьбы с ними».
Только по неполным данным МВД ЛССР, в республике насчитывалось «свыше 3,5 тыс. женщин легкого поведения, из них около 3 тыс. в г. Риге и значительная часть в г. Вентспилсе».
«Только за последние полтора года почти 700 из этой категории женщин задерживались в общественных местах и предупреждались за аморальное поведение. Отмечено, что в последние годы проституция среди женщин приобретает все более организованный характер. В сферу их антисоциальной деятельности втягивается большое число работников торговли, общественного питания, коммунального хозяйства, автомобильного транспорта и частные лица. Для занятий проституцией широко используются гостиницы, бары и рестораны, организуются притоны в квартирах и частных домах».
В столице Латвии московская комиссия насчитала сонм «веселых домов». Тут и гостиницы: «Латвия», «Даугава», «Турист», «Балтия», «Рига». И рестораны: «Астория», «Латвия», кафе «Сигулда», «Луна».
«Кроме них в городе официально (?!) [ — Авт.] зарегистрировано свыше 300 притонов. В г. Вентспилсе для этих целей используются рестораны “Космос” и “Балтика”, гостиницы, ведомственные общежития и около 30 притонов».
Каким же был портрет среднестатистической латвийской путаны в те годы? 72 % — «работают или числились работающими в различных отраслях народного хозяйства», 11 % в браке, 10 % несовершеннолетних. Главным фактором, содействующим проституции, союзная комиссия признала, разумеется, внешний. Ведь только в Ригу за год прибывают свыше 500 иностранных судов и 23—25 тысяч моряков. В Латвии учатся около 2 тысяч студентов-иностранцев. По частным визам в республику ежегодно прибывает до 50 тысяч туристов и 6 тысяч латышских эмигрантов. Потому-то наша республика — лакомый кусочек! «В летний период времени в портовые и курортные города Латвии в значительных количествах прибывают так называемые “сезонные” проститутки из других регионов страны...» Причем, порой живут прямо на иностранных судах!
“Дамы полусвета” в то время делились на категории. Высшую составляли «интербригады» (термин из документа!), обслуживавшие иностранцев. Затем шли «проститутки, обслуживающие фарцовщиков, уголовно-преступный элемент за советские деньги». Ну и? наконец, низы — «группирующиеся на вокзалах, рынках, в притонах и обслуживающие за вознаграждение алкоголиков и бродяг». Обратим внимание: нет и намека на то, что секс за деньги мог бы иметь простой советский моряк, командировочный инженер, или — прости, господи! — партработник.
Кстати, знамя борьбы с нарождающимся социальным пороком первой подняла газета «Советская молодежь»: в августе 1986 года был опубликован материал «У них есть только клички». Однако, как констатировала комиссия ЦК КПСС, статья «осталась без какой-либо реакции со стороны партийных, советских, профсоюзных и комсомольских организаций республики на всех уровнях».
«Неприкрытое и тлетворное влияние» проституции продемонстрировал и рост в 1985 году случаев беременности девушек в возрасте до 16 лет... на один! С 23 до 24. Но тогда эта тенденция считалась негативной, достойной внимания Центра. А вот по венерическим заболеваниям была реальная эпидемия — рост за год на 80 %, в том числе по Риге — в 2,7 раза.
Специальная оперативная группа по борьбе с проституцией в Латвии была создана еще в 1964 году. Но в мае 1985 года ее закрыли... по указанию МВД СССР. Не было в республиканском Уголовном кодексе и статей, касающихся проституции. Не наказывали и за сутенерство:
«Слабый контроль за работой водителей такси способствует активному их участию в подыскании проституткам клиентуры, притонов, предоставлении им такси...»
Но вот в чем социализм был беспощаден — так это в нарушении валютной монополии: