Секс — наставник по соседству
Глава 1
Оксана
Не люблю приходить в магазин в это время дня. На полках уже пусто, а народ скупает продукты так, словно уже завтра на прилавках не останется ни гречки, ни туалетной бумаги.
Так, сметана… Где эти чертовы «Молочные реки»? Нашла! — хочу взять, но чья-то наглая рука лезет вперед и забирает последнюю банку.
— Эй! — возмущаюсь, но этот перекаченный придурок просто отворачивается и уходит. Я зло смотрю на его стриженый затылок и бычью шею. Ладно, возьму другую.
Закрываю дверцу и иду дальше. Набираю яиц. Дохожу до колбасы, рассматриваю палки. Большие и поменьше. Толстые и не очень. Твердые и помягче. Какую взять?
Вдруг замечаю, что долговязый, немного нервный парень опускает большую палку себе в штаны. Одну. Другую. Теперь в его джинсах тестостероновый взрыв, а я не знаю, то ли мне смеяться, то ли сдать его. Он, получается, ворует? В прайм тайм, когда магазин забит людьми?
Рядом замечаю ту самую наглую задницу, упакованную в джинсы.
— Мужчина?
— С утра был мужчиной. Чего? — какой грубый.
— Там колбасу воруют. Нужно заявить.
Он бросает взгляд в сторону парня, который уже сует седьмую палку. И как он ходить-то будет.
— Нахера? Может у него член маленький, а он свою даму поразить хочет?
— И как часто вы такое проворачивали?
— У меня и своя колбаса — закачаешься, — глаза закатываю. Кто о чем. — Что вы к нему пристали? Может, ему жрать нечего?
— Это же преступление! Он уже шесть штук положил.
Он, наконец, смотрит на меня, можно сказать, внешний вид оценивает.
От его взгляда насквозь прошибает.
Таких вообще можно встретить только в пабликах «Красивые мужчины», никогда не доступные обычным домохозяйкам. Нам остается только листать страницы с упругими задницами и подтирать слюни фартуками.
Ну, знаете, такие тестостероновые антигерои, словно сутки проводящие в тренажерных залах и барбершопах. В общем, делающие все для того, чтобы все смотрели, но не трогали это совершенство небритости и идеально взлохмаченную прическу. Вдруг образ испортится. Вдруг надутый бицепс помнется.
Он выше меня примерно на голову. А судя по ширине плеч, может вполне застрять в дверном проеме.
— Ну, так заявляйте, дамочка, я тут причем?
— Где ваша гражданская ответственность?
— Сдохла в утробе матери.
— А вдруг у него пистолет?
— Колбасу воровать с пистолетами не ходят.
Тут сбоку появляется кассирша, смотрит на вора.
— Молодой человек. Держите его!
Я выразительно смотрю на нового, не самого приятного знакомого, а он только глаза закатывает, убирая на полку какой-то острый соус.
Вор в этот момент резко оборачивается. Испуганно вскрикиваю, потому что он начинает бежать на нас. Дергаюсь в сторону, но врезаюсь в тело рядом. Каменный он, что ли?
Парень с безумным взглядом налетает на нас.
Я уже кричу, но сильные руки поднимают меня в воздух. Так легко, словно не вешу ничего.
Моя сумка падает на пол, потом я сама оказываюсь в окружении палок колбасы.
Мой хамоватый знакомый легко скручивает вора и усмехается.
— Влажная мечта сбылась? — наклоняется он, подтягивая меня за ткань на плече, как котенка, Господи.
— Если судить по вашему внешнему виду, то скорее ваша.
— А что с моим видом.
— Он метросексуальный.
— А, ты поэтому в свои двадцать выглядишь на сорок, чтобы не стать метросексуальной?
— Какое вы хамло, — я еще много чего сказала бы ему, но нас прерывают.
— Мужчина, нам нужен свидетель, — говорит женщина, что кричала, но он головой качает, на меня указывает. Эй, я не хочу провести тут остаток дня!
— Она все расскажет.
— Мой муж гораздо лучше все расскажет.
Он впивается в меня злым взглядом, а я по-детски язык показываю. Отворачиваюсь от него, иду вперед, вдруг чувствуя тяжелую руку на руке, горячее дыхание в затылок. Не хочется думать о том, что мурашки роем пчел в по телу зажужжали.
— Мы тут застряли минимум на полчаса, а меня девушка ждет.
— Боитесь, что за полчаса палка протухнет?
— Боюсь, что у меня случится передоз одной сварливой малолетней бабки.
— Я могу просто уйти, а вы все расскажете.
— Нет уж, булка, будешь сидеть рядом, как примерная жена декабриста, — толкает он меня в поясницу, а я гневный взгляд на него бросаю.
Мы пишем, как все было. Так что в принципе освобождаемся минут через двадцать — двадцать пять.
Мой новый знакомый суров и больше не произносит ни слова.
Дает мне выйти первой в торговый зал. Джентльмен, что ли? Приезжает полиция и забирает наркомана, который неожиданно поворачивается ко мне и кричит.