Они заходят следом. Заходят в лифт, который вызвала я.
— Я думала, ты уже не придешь, — елейным голосом произносит девушка, чуть прижавшись к сильному плечу. — Что-то случилось?
— Да, в магазине наткнулся на одну вредную тетку, — обнимает он девушку за шею, а я глаза закатываю.
Ну, давай, давай, рассказывай. Можешь, и палку свою показать. Все равно ей не на что рассчитывать, кроме как на одноразовый секс. Я вот Олега до самой свадьбы мурыжила. Правда, он особо и не настаивал.
Я выхожу на своем этаже, а эти любовнички выше поднимаются. Это она, получается, с ним только встретилась и сразу домой пошла? Даже могу примерно представить, чем они там заниматься будут. И явно не темноте под одеялом, как мы с Олегом.
Открываю дверь, невольно поднимая голову. Ну, и чего я о нем думаю? Ну, да, я не самая худая, но женщина и не должна быть такой. Тем более после рождения ребенка.
— Все купила? Чего так долго? — свекровь забирает пакет и отдает мне Аленушку мою. Я тут же щекочу ей пузико, на что ее пухлые ручки тут же меня обнимают. — Почему сметана пятнадцать процентов?
Это все из-за грубияна.
— Нормальная, теть Свет.
— Нормальная. Олег такую не любит.
— Закончилась.
— Надо было в другой магазин пойти! Мужика нормально кормить надо, сколько можно говорить? И что ты на себя напялила? Все титьки наружу.
Я собираю на груди кофту. Поскорее бы она уехала.
— Да Олег работает постоянно, там ест. Дома-то почти не бывает. — Не то, что меня это расстраивает. Можно своими делами заниматься.
— А когда бывает, нужно кормить нормально. Спусти ребенка с рук, привыкнет еще. И давай овощи нарезай, сынок уже звонил, скоро будет.
Маме позвонил, а мне не позвонил.
Впрочем, когда она тут — это нормальная практика. Олежка у меня — главный менеджер по продаже автомобилей. Продавать он умеет, выглядит всегда хорошо, а недавно ему отдали целый штат готовить продавцов. Он у меня очень старается.
В общем работает в поте лица, чтобы обеспечить нас с Аленкой.
Я тоже без дела не сижу. Доучиваюсь на заочке на менеджера, потому что пришлось академ брать, ну, и по дому стараюсь порядок держать.
Дверь грохочет, Олежа заходит в квартиру.
— Ну, что села, иди мужа встречай! Да стой, ребенка умой и волосы убери с лица, — ворчит Светлана Петровна.
Я умываю дочку и к мужу. Поскорее бы она уехала, житья не дает, а против ничего не скажешь.
— Привет всем. Привет, — проводит Олег по головке дочки рукой, целует меня в щеку. — Привет, Оксан. Что на ужин?
— Голубцы и салат, — на душе нехорошо. Уже в которой раз замечаю, что рубашка, бережно отглаженная утром, дико мятая, словно он ее снимал, выжимал и надевал заново. — Сними рубашку, я в стирку закину.
— Ладно, пойду помоюсь, — отдает рубашку и в душ уходит, махнув матери рукой. Я зачем-то отношу рубашку в спальню, хочу в грязное белье кинуть, когда замечаю след помады на воротнике.
Дыхание перехватывает, когда рассматриваю влажный след. Не может быть. Не верю.
— Ну, чего ты тут? — заходит без стука свекровь, и я не успеваю рубашку убрать.
Она выдирает ее из рук, внимательно рассматривает. А мне страшно. Даже не того, что Олег мне изменил, а того, что в этом могут обвинить меня.
— Допрыгалась, коза?
— Это ничего не значит!
— Дура, что ли? Давать ему перестала?
— Он сам не хочет, я предлагала! Может, случайно замарался. Мы любим друг друга!
— Посмотри, какая она мятая, — шипит. — Да она насквозь духами пропахла! Идиотина, ничего не можешь. Даже мужика не смогла удержать.
— Это ничего не значит!
— Да что ты?! Сегодня он еще домой вернулся, а завтра вылетишь из квартиры с ребенком, а сюда новая баба придет. Этого хочешь? Думаешь, я заступлюсь за тебя? А если она сына ему родит? Что ты будешь делать? Куда пойдешь?
— Вы перегибаете.
— А так и будет, слово мое помяни! Его отец тоже блядуном был, но я его в кулаке держала! — показывает мне тяжелую руку. — А ты, что можешь в кулаке держать? Поварешку?
— Я стараюсь, но Алена…
— Нельзя про мужика забывать. Так, — она бросает рубашку и идет к комоду с детскими вещами.
— Что вы делаете?
— Я сейчас Алену себе заберу. А тебе мужа надо накормить и в постель уложить, поняла?
— Алену-то зачем?
— Потому что опять с ней весь вечер будешь! О муже подумай! Потрахай его нормально, — я в шоке, потому что слышу от нее такое грязное слово. Она же верующая. И вообще не ругается никогда. И мне не велит. — Ну, что ты глазенки свои выпучила? Мужику нужна еда и секс. Возвращай его в семью, да выясни, что за сука его увести хочет.