Только одна — Дорина мораль.
Только один голос верный — Дорин голос.
Подойди сюда, Дора, подойди ко мне, к окну, взгляни вниз, на улицу, давай, вглядись в лица людей. Я говорю тебе: у каждого видно, какому голосу он следует, своему или чужому. Тот вот: в плаще с собачкой — чужой голос. Та вон: с ребенком и зонтиком — чужой голос. Туристы с фотоаппаратами и путеводителями: одиндватричетырепятьшестьсемьвосемьдевятьдесятьодиннадцать двенадцатьитринадцать — чужие. Если затаиться, то можно услышать их и у нас наверху.
Пауза.
(Шепотом.) Этот шумок, этот пыхтение… Слышишь? А между ними смешки.
Пауза.
Внимание: а вон та вот, с косичками, в короткой юбочке — может быть, что и свой голос, возможно, возможно. Да, Дора, на десяток людей едва ли приходится один свободный человек. Никогда я не утверждал, что это легко, напротив, это самое трудное, что только может быть. Но: надо же пытаться. Ты должна пытаться, ты сама.
Так какой же он — человек? Значит ли это, что он намеренно игнорирует истинность своего «Я»? Может ли он существовать, следуя чужим голосам, шумам, пыхтению, смешкам? Заботит ли его, что он отрекается от своего «Я», отрекается от того, в чем нуждается и чего жаждет, закрывая глаза на себя и свое истинное нутро? Живет ли человек, подобно жвачному животному? — Нет, Дора, он хочет найти себя, познать, хочет приблизиться к самому себе, — вот то, что он ищет. А любовь, сексуальная жизнь, сна служит людям в достижении лишь одного — познания самого себя. Великая, благородная цель! И оно не имеет ничего общего с тем, что нынче называется свободой нравов: когда разгуливают полуголыми, когда нанизывают кольца на интимнейшие части тела, когда скачут из одной постели в другую. Да пусть делают, что хотят, я не собираюсь ничего запрещать, если это кому-то подходит. Но подходит ли? Думаю, что нет. У этих людей нет компаса. Конечно, они верят, что будут делать, что хотят, но: они вовсе не знают этого. Они и понятия не имеют, чего хотят. Да, они считают, что то, что они хотят и что им требуется, одно и то же. Ошибка, Дора, ошибка, ошибка и еще раз ошибка! Если следовать только тому, что кажется желанным, тогда следуешь всего лишь самому зычному из голосов, а самый зычный голос не обязательно свой собственный. Итог: не доверяй зычным голосам, они могут оказаться чужими.
Пауза.
Ладно. Достаточно об этом. Будем конкретны и практичны. Перейдем к гражданскому и уголовному праву. Запомни, Дора: никогда в присутствии других людей. Короче, лучше не на природе, хотя этот запрет нигде четко не определен. На природе, только если это действительно особый случай. И не слишком часто. Потом не так уж страшно, если кто-нибудь разок и подглядит. Один единственный раз. Правда. Так. И я не стал бы посещать места, которые тем и известны, что там занимаются подобным на природе. Когда существует такая известность, это привлекает людей, своеобразных людей, а после там валяется всякое, ну, ты знаешь. Например, кемпинг, там внизу, на озере, лучше не ходи туда. А если уж кто туда и отправляется, то демонстрирует тем самым свое намерение. И никогда — на улице, никогда. Даже если ты, может, и услышишь другое: например, в парадных, за мусорным контейнером или на дорожной полосе безопасности, или кто его знает, что там еще описано в этих копеечных романах. А ты вообще читаешь, Дора?
ДОРА. Читать я умею, а в голове удержать не могу.
ВРАЧ. Хорошо. Но я не стал бы этого делать там, лучше не надо, всегда может кто-нибудь появиться. Тут многого не надо, но что касается улицы, тут полиция реагирует весьма болезненно. И это нехорошо, поскольку некоторые вещи действительно наказуемы: возбуждение общественного беспорядка и т. д. Попадаешь в тюрьму или, по меньшей мере, придется выплачивать возмещение морального ущерба. В общем, не на вокзале, не в поезде, не на площади, не в музее, не на стадионе, не в театре, не в общественном туалете, не на частных земельных участках, а это значит: не перелезать через забор и там… ну, ты знаешь. Тебе бы тоже задело, если б кто-то в вашем саду… Вообще, бери всегда себя в качестве мерки, тогда и поступать будешь правильно.