— Пожалуйста, я просто хотела приехать сюда и увидеть маленький кусочек мира. Я не могу этого сделать. Всё, что было или не было между нами, осталось в прошлом. И я прошу тебя оставить это там.
— Эхо, — он упирается своим лбом в мой, вглядываясь в мои глаза. — Я забочусь о тебе больше, чем о ком-либо в этом мире, и сделаю всё возможное, чтобы остановить твои слёзы и заставить тебя улыбаться.
Больная уязвимость трещит в моём голосе.
— Тогда, пожалуйста, просто отпусти меня.
— Я не могу. Не снова. Больше никогда.
Закрываю глаза, намереваясь сказать ему, что его отказ означает, что тогда я поеду домой, когда он добавляет:
— Но я дам тебе время и снова заслужу твою дружбу. Вот, что мне нужно больше, чем что-либо, Эхо, — ты в моей жизни, и я воспользуюсь любой возможностью.
— Даже если мы будем просто друзьями? — я осторожно толкаю его в грудь, нуждаясь в воздухе.
— Да. Если это всё, что ты можешь мне дать, то да. Позволь мне пригласить тебя на завтрак, и я расскажу всё, что случилось в тот день.
Я категорично качаю головой.
— Нет. Я не готова услышать всё это прямо сейчас. Я просто хочу на время забыться и наслаждаться Лондоном, потом Парижем, и всеми теми местами, где мы побываем. Я двигаюсь вперёд и не готова оглядываться на всё то дерьмо. Ты хочешь заслужить мою дружбу? Тогда дай мне пространство.
— Я дам тебе всё.
— Прямо сейчас я просто хочу повеселиться. Идёт?
Он подмигивает.
— Договорились.
Я обхожу его, направляясь в спальню, потому что мне нужно умыться и побыть немного одной, чтобы прийти в себя.
— Я спущусь через минуту.
— Конечно. Не торопись, — говорит он. — И Эхо?
Я оглядываюсь через плечо.
— Твои волосы великолепны. Тебе очень идёт, намного нежнее и очаровательнее, чем я мог себе представить.
Я лишь улыбаюсь, закрывая между нами дверь и мысленно умоляя своё сердце наглухо запереть Кингстона в клетку.
Но знаю, что это глупая просьба. Как я могу ожидать, что моё сердце — самый мощный, но очень хрупкий орган в теле — будет сопротивляться ему, когда кожу до сих пор покалывает от отчаянных прикосновений его пальцев, а язык продолжает облизывать припухшие губы, снова и снова пробуя его вкус?
Глава 4
Мы все садимся в автобус, сбоку которого написано название фонда, чтобы начать наше первое путешествие. Согласно сегодняшнему графику, нам сперва нужно зарегистрироваться в отеле, прежде чем мы отправимся исследовать достопримечательности — с изысканностью сотворённые кусочки истории, которые я и не мечтала увидеть воочию.
Не могу оторваться от окна: глаза широко распахнуты, рот безвольно открыт, пока я рассматриваю проносящиеся мимо культурные ценности. Я на самом деле здесь, вдали от безопасного Келли-Спрингcа, наконец-то воплощаю в жизнь мечты и приключения, которые давно существовали только в моих мыслях и на страницах тетрадей.
— Всем всё понятно? — вопрос Кингстона адресован всем нам, когда он заканчивает свою длиннющую речь о правилах и ожидаемом приличии. По большей части я уловила её суть, и уверена, что всё мною пропущенное — лишь общие принципы.
— Вот он! — визжит девушка рядом со мной, указывая на Лондонский Тауэр, к которому мы приближаемся. — Он же потрясающий!
Я улыбаюсь, мой молчаливый трепет и головокружение соответствуют её восторгу.
— Ага, очень.
— Мы — группа, — продолжает Кингстон. Ещё не всё? — Но так как все вы — взрослые люди, у вас есть право выбора, поэтому вы, следуя по запланированным маршрутам или вовсе отклонившись от графика, можете исследовать достопримечательности самостоятельно. Но руководители фонда дали чёткие указания, что вам по-прежнему придётся отмечаться, хотя бы раз в день в каждом городе, — продолжает он. — Это можно сделать по телефону, написав сообщение мне, или оставив записку на ресепшене отеля, в котором мы будем останавливаться. Стоит ещё заметить, что хотя я и ненамного старше вас, я вполне способен провести интересный тур, если вы решите остаться со мной.
— Мы и останемся, — Джеки надувает губы со своего места рядом со своей новой пособницей Бриджет. — Здесь так много можно увидеть и изучить, и мы знаем, что ты обеспечишь нам безопасность.
У меня глаза закатываются от её откровенного флирта.
— Не фанат, — с мягким смешком бурчит девушка рядом со мной.
— Не фанат чего? — спрашиваю я, поворачиваясь к ней.
— Безнадёг в первом ряду.
Я громко прыскаю со смеху, не в силах сдержаться, из-за чего все взгляды в автобусе обращаются в мою сторону.
— Простите, — давлюсь я, прикусывая губу, дабы подавить не сдерживаемую улыбку.
Кингстон хмурит брови от любопытства, когда я опускаюсь на сидении ниже и наклоняю голову.
— Признай же, что эта Джеки так же проста, как чашка Петри2, и очевидно, она жаждет заполучить какую-нибудь новую ЗППП3. Мне кажется это немного должно… тревожить… но в то же время, интересно, сколько пройдёт времени, прежде чем я поверну где-нибудь за угол и обнаружу её на коленях с одним ииили, — протягивает она, — со всеми представителями мужского пола из нашей экскурсионной группы, — она откидывается на своём сидении, улыбаясь мне, словно на самом деле такая милая и невинная, какой выглядит, и добавляет: — Хочешь, сделаем ставку?
Подсознательно я понимаю две вещи об этой девчонке: первая — она мне нравится, и вторая — она говорит быстрее всех, кого я когда-либо встречала. Она примерно моего роста и всего лишь слегка полнее меня, с флюидами скромницы, которые только что были полностью уничтожены, по крайне мере, в моих глазах.
О, и она умная — кто ещё берёт чашку Петри в роли метафоры? — так что, можно считать это номером три из того, что я знаю о своей соседке.
— О какой ставке мы говорим? — спрашиваю я, мой голос звучит низко и заговорщицки, как и её до этого.
Но прежде, чем она успевает ответить, я чувствую, что над нами кто-то стоит. Медленно поворачиваю голову, уже зная, кого там найду, и поднимаю взгляд, встречаясь с тёмно-серыми глазами Кингстона.
Бросаю ему простую, безразличную улыбочку, но он остаётся стоять возле нас, пока заканчивает свою речь.
— У всех будет сосед иди соседка в отелях. Вы можете выбрать партнёра сейчас, или мы поделим вас на пары, когда прибудем на место.
Даже не зная её имени, я смотрю на свою соседку и мы без слов соглашаемся, что будем зависать вместе.
— У нас двадцать четыре часа, чтобы насладиться Лондоном, прежде чем мы отправимся на этом автобусе исследовать Бат, — объясняет Кингстон. — Если за эти недели вы решите пропустить автобус, то в любое время известите об этом секретаря тура, номер которого должен быть у каждого из вас.
Автобус останавливается перед огромным отелем, предлагающим безупречный вид на Биг-Бен4 и Лондонский Глаз5, последний из которых находится всего в квартале.
— Хорошо, все выходим! — инструктирует Кингстон. — Хватайте вещи и ждите меня в холле.
Моя новая соседка прыскает со смеху.
— Святое дерьмо! Ты можешь в это поверить? Мы здесь! И кстати, я Натали. Но можешь называть меня Нат.
— Эхо, — отвечаю я.
— А у тебя есть милые братики по имени Альфа и Браво? — она снова смеётся. — Может, сестра-бунтарь Дельта6?
Я тоже смеюсь в ответ. Она не только умная, но и остроумная! С каждым сказанным словом она нравится мне всё больше.
— Шучу, — она хватает сумку. — Типа.
Мы заходим через парадную дверь отеля и следуем за нашей группой, в которой насчитывается около двадцати человек, — только с некоторыми из них я познакомилась официально.
Если ранее и были сомнения, что нас примут за туристов, то все они рассеиваются, когда несколько девушек начинают позировать для селфи перед статуями, которые словно охраняют двери. Пэттон стоит рядом в шортах цвета хаки и серой рубашке-поло, изучая карту.