По щекам Ирины катились слезы. Я подала осужденной салфетки. Мне необходимо было поменять тактику и направленность вопросов, хотя очень не хотелось. Хотелось прямо сейчас узнать как можно больше информации для оценки и анализа того, что сегодня произошло. С профессиональной точки зрения это не совсем было бы правильно, вернее, совсем неправильно.
Постараюсь относиться к данному исследованию как и ко всем остальным, не брать за основание то, что мне интересно прежде всего. Как обычно, сперва нужно изучить все аспекты, а потом складывать все воедино. Никаких преждевременных выводов!
Сейчас нужно избавить Ирину от зацикливания на одном моменте. Похоже, ее больше беспокоит то, что она в своем ведении увидела меня, нежели то, что в том же ведении она убила человека.
Ирина немного успокоилась.
– Ирина, скажите, то, что Вы в этой серии из прошлой жизни убили человека, Вас каким-то образом расстраивает? Что Вы испытали в этот момент? Возможно, это что-то уже происходило с Вами в жизни?
Очень скользкий и опасный маневр, сейчас главное – не переусердствовать, не дать понять, что я намекаю на преступления, которые описаны в личном деле осужденной Ирины Петровой. Моя задача –исследовать прошлые жизни осужденных, не затрагивая, по возможности, прошлое этой жизни. Безусловно, данную взаимосвязь не отменить, но основной упор в моем деле направлен на регрессию в прошлые жизни. После этого изучения, возможно, в некоторых случаях потребуется гипнотическое введение в прошлое действующей жизни. Но к этому будем прибегать в случае крайней необходимости. Действующие приговоры судов не будут оспариваться на основании моих исследований, и та надежда, которую я ненароком могу вселить в осужденных своими действиями, не входит в мои планы и в планы учреждения в лице начальника колонии.
– Конечно, меня очень расстроило то, что в своих видениях я убила своего супруга. – отозвалась Ирина и вывела меня из своих собственных мысленных рассуждений.
– Ирина, мне хотелось бы спросить Вас, какие чувства Вы испытывали, или, возможно, могли испытывать в тот момент, когда это произошло? - Пришлось слегка изменить тон задаваемого второй раз мною вопроса, мне необходимо было услышать ответ.
– Страх за Вашу жизнь, потом произошло, то, что произошло, без особых эмоций. Мне кажется, я ненавидела этого человека. Одним словом, даже жалости к нему я не испытывала в тот момент, и после не испытывала.
Когда я пришла в себя, я подумала: «Хорошо, что Вы живы, и жив мой сын». Единственный вопрос, который меня начал волновать – что теперь будет?
Меня слегка начало злить, что Ирина называет меня своей дочерью. Смесь услышанного, отсутствие мгновенной возможности подумать над этим и поговорить с коллегами, слегка напрягало. Еще и Ирина называет меня своим ребенком!
– Ирина, давайте договоримся, что Вы будете рассказывать о девушке из Вашей первой серии, как о Вашей дочери, но при этом не называйте ее мною, пожалуйста. Нам так легче будет разобраться во всем. Хорошо?
– Хорошо.
– Давайте продолжим. Расскажите мне то, чем бы Вы хотели поделиться со мной. В произвольном порядке. Все, что беспокоило, тревожило или радовало Вас в этой серии.
Ирина задумалась. Я дала ей возможность собраться и начать.
Передо мной сидела обычная женщина, не особо чем-то отличающаяся от многих других женщин ее возраста. Даже халат синего цвета, который обязаны носить все осужденные, не особо портил картину. Разве что бирка на халате с фамилией и номером отделения, к которому прикреплена осужденная.
Ирина рассказывала, что она из хорошей семьи. Ее мама была судьей районного суда. Детство проходило, как у всех советских ребятишек, не было ничем особо омрачено. После в жизни было многое и плохое, и хорошее. Родной брат (которого, согласно приговора суда, Ирина убила) рано пристрастился к спиртному, чем очень огорчал именитую родительницу сестру. После Ирина вышла замуж и в браке родила двух дочерей. А потом жизнь пошла под откос. Без вести пропал супруг, девочки росли без отца. Умерла мама, затем брат. Ирину обвинили в убийстве несовершеннолетней подруги старшей дочери, а так же в убийстве собственного брата. И в первом и во втором эпизоде, Ирина свою вину не признала.
– Мне очень приятно было, когда я осознала, что у меня есть дети, - вошедшие в комнату молодой человек и девушка, там, в моем видении - заговорила Ирина.