– Очень правильный вопрос. Я бы не совсем так интерпретировала, но, исключая всевозможную терминологию, Вы правы. Примерно так и есть. Существует один вопрос, на который мы не узнаем ответ, если не продолжим исследование. Знаете, какой?
– Нет. Пока не могу размышлять дальше. Какой?
– Кто, когда и почему начал убивать первым из вас?
Елена смотрела на меня, но было ощущение, что смотрит она сквозь меня. Возможно, осмысливая то, что я сказала, а, возможно, пытаясь что-то вспомнить. Сейчас ни то, ни другое не имело особого смысла. Елена должна побыть наедине с собой и подумать.
– Елена, на самом деле, все прошло хорошо. Вы большая умница. Поработали сегодня очень продуктивно. Давайте решим так. Сейчас вам необходимо побыть одной и подумать. Подумать обо всем, восстановить в памяти все увиденные моменты. Мне будут нужны ответы на вопросы. Я обязательно спрошу Вас о том, что наиболее болезненным было в каждой серии, что совсем не затронуло и не вызвало ни каких чувств. Говоря о болезненном, я имею ввиду не физическую боль.
На сегодня мы закончим и я дам Вам пару дней на обдумывание всего. Пожалуйста, не обсуждайте, по возможности, ни с кем, то, что Вам сегодня пришлось увидеть. Это совершенно в ваших интересах. Мне нужно именно Ваше мнение, не разбавленное мнением окружающих.
– Я постараюсь. Не могу, конечно, обещать. Будут же спрашивать, как и что было сегодня.
– Очень постарайтесь. Скажите, что пока нет желания говорить ничего или ничего не увидели сегодня. Я очень надеюсь, что у Вас получится не рассказывать об увиденном. Это действительно важно. Если Вы себя хорошо чувствуете, то будем прощаться. Не спишите с выводами. Я сообщу, кода мы продолжим работу. Если что-то очень срочное будет, говорите инспекторам, они вызовут. Но, повторюсь, только если возникнет, совсем остро стоящий вопрос. Вы должны хорошенько поразмышлять. Хорошо? Договорились?
– Да, хорошо. Только обязательно придите, если мне будет необходимо. До свидания.
– До свидания.
Елена ушла. Я попросила у дежурного инспектора спросить, не хочет ли со мной поговорить Ирина Петрова. Через пару минут мне сказали, что не хочет сегодня. Что же, настаивать не имеет смысла.
Рабочий день давно подошел к концу, коллеги из отдела уже разошлись. Я вышла из сектора, потом прошла контрольно-пропускной пункт и отправилась домой. Было о чем подумать.
Сегодняшний сеанс прошел достаточно успешно. Было много подтверждений, уже существующей базы данных и некоторые моменты, которые всегда вносят люди, при участии которых проходят сеансы - это некая, присущая каждой личности, индивидуальность. Тут и черты характера, и акцентуация, и образование, и само восприятие, и многое другое.
Елене предстоит непростой выбор. Захочет ли она дальше продолжать сеансы и попробовать узнать, с чего все началось. Возможно, ничего и не получится. Человек должен быть готов и полностью нести ответственность за желание все изменить в будущей жизни. Тут могут быть проблемы. Люди, по большей части готовы заглянуть в прошлое, но не всегда готовы пробовать изменить то будущее, о котором можно только предположительно размышлять.
Ясно одно, что если Елена согласится на дальнейшую работу, у меня появится хороший материал, который будет включен в книгу, а у нее появится шанс в этой жизни прервать цепочку событий, влекущих за собой убийства и поставить блокировку.
***
Такая чудесная погода сегодня, весна полностью овладела своими правами. Цветущие деревья источают насыщенные запахи, зеленеет трава и светит солнышко. Навевает желание дышать полной грудью, хочется улыбаться прохожим и радоваться, что этот мир устроен именно так. Хочется изменить прическу, поменять цвет волос…
Да, так устроена женщина! Мужчинам не приходят в голову мысли сменить стрижку или покрасить волосы. Вот и Елена, как женщина, подверглась весеннему влиянию. Самое основное отличие женщин, проживающих свою жизнь вне стен пожизненного заточения и женщин, о которых последнее время я думаю постоянно, является почти полное отсутствие любви у последних.
Эти женщины общаются с внешним миром посредством писем, телефонных разговоров, интернет-связи. К некоторым из них приезжают родственники на свидания. Общаясь с близкими людьми, они спрашивают об их здоровье, говорят, что любят их. Они думают, что умеют любить, что любят их самих. Вероятность того, что они заблуждаются, велика. Женщины, которые отбывают наказания в секторе, гораздо меньше придаются подобным размышлениям, так как не видят особого смысла в этом. Если есть родственники, которые поддерживают с ними связь, значит, они любят их и ставится точка. Все замыкается на том, что живут они в закрытом пространстве и особо не верят в то, что когда-то выйдут из этих стен своими собственными ногами. Да, ведутся определенного рода разговоры, совершаются какие-то действия со стороны общественных организаций, но все это пока очень призрачно и почти безнадежно. А зачем думать о любви, если почти для всех это не является жизненно важным. Куда важнее «внутренние» настроение - где достать, за что купить, кому что сказать и кого обсудить. Там царит особая атмосфера, и говорить о любви представляется возможным только в беседе лично и то не со всеми женщинами. С теми, кто состоит на учете, проводятся разного рода профилактические мероприятия раз в месяц, и эта тема так же поднимается мною в разных образах. Не все поддерживают, но, все не возражают против действий, направленных на рассуждение о любви во многих ее проявлениях.