Можете ли вы представить себе жреца-заику, несколько раз подряд возвращающегося к одному и тому же звуку? Нет, поскольку "образно-фонетический сверхжанр" изначально подразумевал под собой непрерывность подачи информации. Вспомним хотя бы старословянскую вязь, призванную сохранить устную "связанную" речь в истинном варианте - слова перетикают друг в друга. Потому и церковные чтения частично отражают некогда процветающий способ развлечения-самовыражения-общения - заклинание. Пауза в этом случае может быть оправдана только нехваткой кислорода в легких, обязывающей к вдоху. Существование подобного аэрофактора наводит на мысль о канонизации и частичной стереотипизации прапоэтического заклинания: или в жрецов шли те, обьем чьих легких позволял продолжительное время не останавливаться в исполнении (до двух минут!), или же размер жанра и его составных частей был подогнан под физические возможности исполнителя. Последнее обязывает заклинание быть не просто импровизацией, но импровизацией между вдохом и выдохом. Появившиеся много позже фиксаторы аэрорелаксационных разграничений (строфа, четверостишие) внесли в семантическое осознание определенную ясность, разрушевшую одну из наиболее значительных первооснов, рассуждение о феномене которой последуют несколько ниже.
Единственный критерий, который не следует, наверное, выбрасывать из "убийственного принципа", - это чувство. Интонация, с которой жрец-поэт исполняет свое заклинательное стихотворение предполагает колебательный, возгорающе-затухающий характер, но ни в коем случае не пафосный. Амплитуда повышения-понижения голоса не должна быть слишком большой, а период интонационного колебания, напротив, чересчур маленьким. Даже незначительные сбои в ритме могут "спугнуть" бога или вырвать слушателя из образного транса.
И, наконец, несколько слов о феномене транса. Почему появление "картинки" в сознания жреца-поэта или жрецов-слушателей происходит при прослушивании одного заклинания, но не дает о себе знать при прослушивании другого?
Ответ на вопрос дает не столько факт насыщенности заклинания яркими образами субьективного характера, сколько факт их метаморфозы. Устранив паузы в фразе "Помиловать нельзя казнить", можно получить нечто большее, нежели выдержку из законотворческого документа - не утверждение, но риторический вопрос, с родни шекспировскому "Быть или не быть?". К примеру, в помещенной ниже строке одинадцать слов последовательно комбинируются в несколько ярких образов:
"...месяц с ножа запеченный горячею льдинкою на губах безумия вкус слащенный..."
Только на первый взгляд может показаться, что образы четко разграничиваются - это происходит в том случае, если ставить запятые в интонационно устойчивых точках. А если расположить их немного в другом порядке, забыв про существование пауз? В результате получаем следующий образный ряд: месяц с ножа, с ножа запеченный, запеченный горячею льдинкою, горячею льдинкою на губах, льдинкою на губах безумия, на губах безумия вкус, безумия вкус слащенный и т.д. Вариантов комбинирования может быть огромное количество, но при слуховом восприятии мозг не задумываясь поглощает плавно поступающую в него информацию даже без попытки сортировки. Предположительно, подсознание, как "специалист" по ответу на маргинальные раздражители, объединяет наслаивающиеся друг на друга образы в один более эффектный, но менее трудоемкий для осмысления (в виду его компрессированного коллажизма) образ. Не удивительно, что благодаря подобному поэтически-подсознательному воздействию, жрец может не просто общаться, но и управлять человеком, наделяя его нечеловеческими, поистине божественными возможностями (зомби, привороженные, заговоренные и пр.)
"Заклинаю... Ибо этот манифест - заклинание!"
Наука неосторожно уничтожила заклинательную прапоэзию, она же ее и возродит, опираясь в первую очередь на гипотетические фундаменты малого жанра, по типу данной статьи. Остается надеяться на детализирующих гипотезу продолжателей и "пророков в своем отечестве" - хотя бы на инициативу молодых рок-музыкантов, влияние которых намного превышает возможности самого плодовитого и глубокодышащего жреца. Радует то, что заклинательные мотивы вовсю дигустирует А.Васильев из группы "Сплин", всеми любимая "Zемфира", и многие-многие другие, менее известные рок-шаманы... А коли фоновая реакция все-таки пошла, "Манифест" Кудрявцева не канул в лету, а впрямь заклял "всех, считающих себя поэтами" плодить богов.
Хочется верить, что "дезактивация и снова крах" не постигнет эту затею и не отбросит человечество еще на добрых пять тысяч лет от божественного совершенства - в сумрак самокопания и тюрьмы литературы. Будем надеяться...
И заклинать дальше!
Николаев, 26-27.06.2001 г.