Его труп лежал рядом. Голову полностью скрывал капюшон. И слава богу. Лучше не видеть, во что превратилось лицо. Сегодня в битве пистолета и кирпича победил последний.
Ах-ха-ха, а я ведь никогда не дрался до этого. Хотя и эту драку, наверное, засчитывать за полноценный опыт не стоит. Вообще не помню, что я сделал.
Помню только свою мысль, когда пуля мне в живот попала: «И это всё?». А дальше туман.
Эх, мама сей героический поступок точно не оценит. «Что ж ты, дурак, хочешь меня совсем одну оставить? Что ж я делать-то буду?».
А ведь еще надо оправданность самообороны доказать. Я ж в аффекте был, вроде это хорошо.
Я снова засмеялся. Не знаю почему. Впервые я чувствую себя живым. Я ощущаю жизнь. Жизнь! Жизнь течет в моих венах, расколяя сердце! Дайте мне лошадь, я ее на скаку остановлю. Вообще без проблем.
С неба падали редкие снежинки.
Фритюрная красавица в норковой шубе закончила щупать мой пульс. Поднялась на ноги и тепло улыбнулась.
— К сожалению, он умер.
Чё?
— В каком смысле умер? — не понял я. — Я жив, кх, кх.
Вот, даже кашляю без крови. Да меня едва задело.
— Парень говорит, что еще жив, — сказал мужик с кинокамерой в руках.
— Предсмертная галлюцинация, — ответила журналистка. — Точно говорю, он мертв. Тот наркоша ему две пули в сердце всадил.
— Намек понял.
— Чего? Какое сердце? — от такого заключения медицинской экспертизы я аж на ноги поднялся.
Потом сразу упал. Ладно, лошадь пока рано. Но в каком смысле я умер?
Мужик поставил камеру на асфальт и поднял руку мертвого наркоши. Ту, в которой был пистолет.
— Так история будет куда драматичнее, — начала рассказывать блонди. — Школьник ценой своей жизни спас…
БАХ!
Одна пуля в сердце. Возможно, была и вторая, но я уже ничего не чувствовал.
Темнота захлестнула меня.
Вот и конец.
Идиотский.
Конец.
Знал бы, что умру так, прожил бы жизнь совсем по-другому. Был бы смелее. И с Ксюшей бы замутил. Да будь у меня второй шанс, я бы ух показал этому миру. Да я бы… Не хочу умирать.
И ведь на самом пике, сука. Я только понял, что такое жизнь. Только вкусил ее сладость.
Жить… Жить. Жить! Я хочу жить!
Тьма вспыхнула, и передо мной соткалась величественная красная дорога. Рубиновый мост.
Ну… Не совсем то, чего я ожидал, но… Сознание всё еще при мне. Я — это я. Чем не жизнь?
Загробная жизнь. А я не верил.
Огляделся по сторонам. Сверху звездное небо. Дойдя до края моста, выглянул через перила. Снизу тоже звезды.
Видимо, мне вперед.
Красный мост уходил далеко, вился, поднимался, опускался. Отсюда он казался бесконечным. И в какую мне сторону? Эники, бэники…
Погоди ка. А что там? В конце пути? Рай? Может быть. Я ничего плохого вроде не делал, пару раз, конечно, фантазировал о… Ну нет, если Бог будет ссылать людей в ад за одни только фантазии, то мы живем в совсем уж тоталитарной вселенной.
Порешав на том, что Бог, вероятно, придерживается либерально-демократических взглядов, я зашагал вперед.
Шагал долго. Наверное, в этой части полагается вспоминать свою жизнь. Свои свершения и провалы, приятные моменты. Но не сказать, чтоб у меня было хоть что-то из этого. Разве что в самом конце я заступился за человека. О маме я старался не думать. Мои мысли ей не помогут, а вот меня вогнать в депрессуху вполне могут. Ничего, она справится.
Не знаю, сколько я шел. Долго. Но усталость тут не ощущалось. А еще у меня в животе дырка была. И в груди тоже.
Сколь ниточке не виться, а дорога привела к вратам. Белым и величественным. Я прикоснулся к ним, и мое тело вспыхнуло. Без боли. Зажмурил глаза.
Когда вновь открыл их, нашел себя в божественном храме. По-другому его не опишешь. Огромный, излучающий благодать. Все-таки бог либерал, повезло. Даже за мой атеизм меня не накажут. Каюсь, был неправ. Все-таки кости динозавров — это и правда божеский прикол.
— Вячеслав, наконец ты прибыл.
Из лучей света соткалась женщина. Я сразу узнал в ней статую свободы, правда, кожа у нее была красной, а не зеленой. Но то, возможно, недоработка американцев.
— Ты был избран, — начала свобода. — Нашему миру угрожает опасность, такая, каких еще не было. Всё живое находится на грани уничтожения. И только ты можешь спасти нас.
— Я?
Сердце стремительно ускорилось. Это не рай. Это кое-что получше. Я читал о таком. Офигеть. Я стану попаданцем.
— Ты станешь героем. Ты попадешь в новый мир. Всего семеро удостоились такой чести. Всего семь человек из восьми миллиардов. Я дарую тебе крепкое тело, тело наследника великого рода. И силу, коей обладать могут лишь боги.