Выбрать главу

Он дернул шелковистые волосы над губой, одарил меня долгим томным взглядом и пошел дальше.

— Бедняга Виндовикс! — сказал Антипатр, — Ведь, он предан человеком, которому доверял. Он, должно быть, сейчас так одинок, чувствуя себя единственным галлом на греческом острове. Мне кажется, что он влюблен в тебя, Гордиан.

— Все может быть, — сказал я.

Посидоний поднял бровь: — А зима только началась. Рано или поздно тебе придется уступить его ухаживаниям.

— Я уж как нибудь сам с этим разберусь?

Антипатр заморгал: — Как так?

Я улыбнулся и пожала плечами, почувствовав, что заинтриговал их, подбросив им еще одну тему для размышлений. 

Ох, уж эти греки!

VI. (Дополнительная глава) Недоразумение в Тире

– Что это за забавные картинки на стенах? – спросил я. Хорошенькая служанка, пышная блондинка, только что принесла мне третью чашу вина, и картинки показались мне еще забавнее. Антипатр, мой попутчик и первый наставник во всем, нахмурил густые седые брови и наградил меня уничтожающим взглядом, который я уже слишком много раз видел за время нашего путешествия. Конечно, мне было девятнадцать, и по римским законам я уже считался взрослым мужчиной, но под этим взглядом я ощущал себя девятилетним мальчиком.

– Гордиан! Может ли быть такое, чтобы ты не слышал рассказы про Фафхрда и Серого Мышелова?

– Серого кого?

– Мышелова.

Тут уже я нахмурился.

– Что такое мыши, прекрасно знаю, но что такое, во имя богов, мышеловы?

Антипатр вздохнул.

– Так в Древнем Египте называли домашних кошек, известных своим охотничьим мастерством по части грызунов. Поэтому мышелов – охотник на мышей.

– Но, вы же сами понимаете, что у нас-то в Риме кошек нет, – сказал я, поежившись. Только подумать, держать такое злобное создание в доме, с острыми когтями и клыками. В путешествиях я видел пару таких, на кораблях. Вероятно, капитаны очень ценили их за способность избавлять суда от вредителей, но я предпочитал держаться подальше от этих странных созданий. Как и большинство римлян, я находил их несколько отталкивающими, если не вообще опасными. Мне рассказывали, что египтяне боготворили этих пушистых зверьков, позволяя им расхаживать по улицам и даже жить у них в домах. В Египте я еще не был, но сама мысль о том, что египтяне живут вместе с кошками, совсем не воодушевляла меня.

Со временем, безусловно, нам с Антипатром предстояло посетить и Египет, раз уж там находится Великая Пирамида, древнейшее и, по словам некоторых, величайшее из чудес света. А мы намеревались посетить все Семь Чудес. Мы только что приплыли из Родоса, где видели знаменитого Колосса, а теперь направлялись в Вавилон, чтобы посмотреть Стены и висячие сады.

И вот сейчас, на полпути между разными чудесами, так сказать, мы оказались в портовом городе Тире, имевшем свою долгую и славную историю. Вероятно, больше всего Тир прославился изготовлением пурпурной краски из иглянок, живущих в море моллюсков. Каждый владыка земли считал своим долгом носить одежды, выкрашенные тирским пурпуром. Так как сам Антипатр родился поблизости от Тира, то сейчас он, в каком-то смысле, вернулся домой.

Мысли путались, я продолжал пить третью чашу вина. Антипатр меня опережал, так как пил уже четвертую. Он обычно пил умеренно, но, видимо, приверженность трезвости оставила его из-за близости родного города. Что может быть трогательнее, чем вид старого поэта, погрузившегося в воспоминания детства?

– Египет, кошки, пирамиды… о чем мы там говорили? Ах, да, о забавных картинках в этой таверне.

Таверна именовалась «Иглянка», по названию моллюска, из которых добывали пурпур. На наружной стене имелось огромное ее изображение, а выложенный глиняной черепицей дверной проем был украшен ракушками. Однако внутри таверны ракушек не было, и фрески на стенах не имели ни малейшего отношения к изготовлению пурпура. Вместо этого на рисунках, занимавших все свободное место, изображались приключения двух неизвестных мне героев. Один был намного выше ростом и мощнее другого, могучий гигант с огненно-рыжей бородой. Второй, курносый, невысокий, в сером плаще с капюшоном. Оба с мечами, и на многих картинках были изображены разрушительные последствия их дел.