Рядом с открытыми в конвульсиях ртами на кушетке валялись…
ОТРЕЗАННЫЕ языки.
Костя тихо сполз на пол, обрушиваясь сознанием куда-то в нирвану. Разум отказывался подчиняться воле. Даже майор Павлов, видавший за годы службы и не такое, едва удержался на ногах, чтобы не сползти на пол вслед за лейтенантом.
Из пустых глазниц, шевелясь и взбухая клубками, выползали черви. Зеленые мухи облепляли изъеденные лица, которые превратились в бесформенные маски СМЕРТИ.
Зрелище было настолько жутким и омерзительным, что не шло ни в какое сравнение даже с жертвами егеря на БАМе. Там были обыкновенные проститутки, девицы легкого поведения; здесь же перед сыщиками лежали две невинные юные девочки, изувеченные рукой какого-то маньяка. Обе маленькие жертвы были раздеты. На их телах виднелись следы истязаний — не то плётками, не то узкими ремнями. Кровавые полосы испещряли исхудавшие руки и ноги.
— Им ч-что? — поперхнулся комком Костя. — Им выкололи глаза?
— Как и тому чиновнику, — глухо ответил Павлов, не менее потрясенный от жути.
— А языки? Зачем вырвали языки?
— Ты у меня спрашиваешь?! — обозлился майор. — Сейчас мы это узнаем. Хватай под руку что найдешь, и во двор!
Сарычев лихорадочно бросил взгляд на стены, вдоль которых тянулись два стеллажа с хозяйственным инструментом. Приметил серп с рукояткой. Какого черта это орудие уборки урожая находилось здесь, не было времени выяснять. У Кости только мелькнуло в голове, что, возможно, этим серпом была отсечена голова партийного секретаря, но лейтенант уже бросился вслед за начальником. Майор всматривался по ту сторону забора.
Быстро окинув взглядом лейтенанта, увидел серп в руке. Кивнул. Шепотом дал указания:
— Я пистолетом сниму собаку, если бросится на нас. А ты постарайся зайти за спину хозяину. Дальше — по обстоятельствам.
— Так точно! — голос у младшего помощника еще дрожал от увиденного кошмара, однако он уже пришел в себя. Сказались месяцы тренировок в учебном лагере.
Послышался скрип калитки.
Время понеслось для оперативников вскачь, обгоняя само себя.
…Что было потом, лейтенант Сарычев вспоминал как сплошную карусель навалившегося на них АДА.
Учуяв незнакомцев, громадный пес неопределенной породы, размером с небольшую лошадь, сразу бросился во двор.
— Стой, холера! — раздался глухой хриплый голос хозяина.
Огромная махина мохнатой глыбы, с высунутым языком и оскалившимися клыками, неслась прямо на майора. Тот неловко отступая, попытался увернуться, вскинул пистолет, грянув подряд двумя выстрелами: БА-ААМ! БА-ААМ!
Туша волкодава будто с размаху врезалась в невидимую стену, разметав в полете когтистые лапы. Грянул третий выстрел. Отброшенное ударом тело перевернулось в воздухе, всей своей массой обрушиваясь на майора. Оскалившаяся пасть готова была вонзиться клыками в сонную артерию. Павлову показалось, как на него со всего маху упало килограмм 100 веса — настолько туша была огромной для собаки. РАЗ! — и он с пистолетом оказался под громадной махиной. Издав стон выдоха, стал высвобождать руку, в то время, как зверь бился в предсмертных агониях. Тело конвульсивно дернулось, из горла хлынула кровь. Пульсируя толчками, она фонтаном заливала лицо майора. Из зева пасти дохнуло падалью. Вывалился язык. Чудище дернулось последний раз, вытягиваясь во всю длину своего громадного роста.
«Как собака Баскервилей» — мелькнуло у сотрудника.
Костя Сарычев тем временем выскочил из-за сарая, столкнувшись лицом к лицу с хозяином. Незнакомец на миг опешил, не ожидая столь незваных гостей, но тут же, узрев опасность, вскинул двуствольное ружье. Грянул выстрел: БА-ААХХ!
Заряд пролетел в сантиметре от уха лейтенанта. Почти машинально тот бросился в ноги стрелявшего. Полоснул серпом по ботинку. Раздался вопль:
— А-аа… сука!
Майор никак не мог вылезти из-под туши собаки. Сарычев рванул на себя ноги противника, тот, издав хрип, навалился на него телом, вжимая дуло ружья в солнечное сплетение. Клубок схватившихся тел вспарывал под собой землю. Наученный горьким опытом с егерем Тынды, лейтенант вдавил голову в плечи, не позволяя вцепиться в горло.
— Я тебя, падла, на куски разорву! — рычал незнакомец.
Костя был в два раза легче и слабее хозяина, теряя силы в долю секунды.
— Размозжу череп! — ревел незнакомец. Нажал на спуск, грохнул второй выстрел: БА-ААХХ! Заряд ушел в пустоту. Откинув пустое ружье, начал молотить кулаками в живот лейтенанта.
Как позднее вспоминал Костя, все повторялось в точности как с егерем на БАМе. Будто страшный сон дежа-вю, когда мельчайшие детали всплывают в памяти угасающего организма.