— Я его могу понять.
— Нет. Тут дело в другом. Капитан Орлов так и не нашел насильника. Дело спустили на тормозах. Прошло три месяца, а извращенец как в воду канул. Вот Голованов и посчитал смерть Орлова неким отмщением за свою невесту. Потому и рассказывает об убийстве с такой легкостью.
— Тут, скорее, не с легкостью, а с тайным скрытым злорадством.
— Можно и так.
Оба помолчали. Павлов искоса бросил взгляд на старшего лейтенанта. Тот по-прежнему нервно курил, ковыряя ботинком землю.
— А что с девушкой? — тихо спросил Климковского майор.
— С дочкой бригадира Фёдорова?
— Ну да. О ней же речь.
Капитан как-то странно с виной во взгляде посмотрел на майора. Тихо ответил:
— В психушке она.
И умолк.
Виктор Иванович вскинул брови, с тоской отметив про себя, что не всё так просто в этом деле. Надругание над девушкой, нераскрытое преступление, и итог всему — ритуальное убийство в качестве библейского греха «Гнев».
И тут Павлова осенило:
— Стоп! — он сразу перешёл на шепот. — Стоп, товарищ капитан! А не мог ли сам Голованов…
— Ну, нет! — тотчас оборвал майора Климковский. — Вы что? Как такое может быть?
— Не хочу наводить тень на плетень, тем более на вашего доблестного работника милиции, но мотив против Орлова здесь прослеживается налицо.
— Вы имеете в виду, смог бы Голованов убить и подвесить своего начальника на крест?
— Да. Вы правы. Идиотская мысль.
— Никогда! — разгорячился капитан. — Старший лейтенант на отличном счету, лучший сотрудник в нашей команде. А предвзятое отношение к Глебу Борисовичу обусловлено, сами понимаете, чем: свадьба сорвалась, девушка в палате закрытого типа.
— Что с ней?
— После акта насилия тронулась умом — если тут применимо такое нелепое сравнение.
— Её можно увидеть?
— Думаю, вам разрешат, как сотрудникам столичных органов. Но зачем? Нового она ничего не скажет. В прошлые посещения нашими милиционерами, она просто смеялась диким хохотом им в лицо. Бедняжка не узнавала даже своего жениха, не то что других, — с горечью покосился капитан на Голованова. — А он места себе не находит. Потерял и любовь, и будущую жену. Без семьи, одним бобылём, если быть точнее.
Павлову всё стало ясно. И поведение старшего лейтенанта теперь не казалось ему чем-то из ряда вон выходящим. У бедного парня неописуемое горе, а тут еще навалилось убийство его родного шефа по отделу.
Майор сочувственно вздохнул. Подошел к сотруднику, молча пожал руку. Голованов хмуро одарил того взглядом.
— Уже всё доложили вам? — кивнул на Климковского.
— Примите мои соболезнования, товарищ старший лейтенант. И прошу простить, грешным делом подумал на вас.
— Вы про крест?
— Да.
— Ну, особой вины капитана Орлова, что он не раскрыл преступления, не было. Насильник оказался проворнее, скрывшись в неизвестности. На месте Глеба Борисовича мог оказаться и я. Никаких следов, никаких улик. Даже отпечатков на разорванном платье не оставил. Дело закрыли. Хотя Орлов всё порывался вести его дальше, но оттуда «сверху», — он поднял в небо палец, — всё спустили на тормозах.
Вздохнул.
— А я… А что я? Если честно, то Орлова жаль. Но еще больше жаль мою потерянную теперь навсегда любовь.
— Простите еще раз. Не хотели бы с нами навестить девушку?
— Она, бедняжка, не узнает никого. Шок от насилия остался на всю жизнь.
— Тогда позволите нам самим ее увидеть?
— Пожалуйста. Я не вправе вас задерживать. Договоритесь с доктором — может, и пустит вас.
Окинув напоследок зловещий крест, Павлов направился к выходу. Навстречу уже спешил Костя Сарычев.
— Теперь куда, Виктор Иванович?
— Навестить девушку в клинике.
Павлов в двух словах поделился с лейтенантом только что услышанным. После его слов Костя как-то по-новому, с долей уважения, взглянул на коллегу из Ангарска.
— Ясно. А я уж грешным делом заподозрил его, не зная трагедии.
— Я тоже. Вот поэтому, братец мой, никогда не нужно делать поспешных выводов.
— Так точно. А после клиники куда потом?
— А потом придется сделать визит Вере Николаевне.
— Кому?
— Вере Николаевне. Супруге Глеба Борисовича, — устало вздохнул Павлов. — И по совместительству подруге моей жены. Вот этот визит и будет наиболее тяжелым для нас.
Косте оставалось только развести руками. Он покорно последовал за начальником.
Здесь, у стоящего к небу зловещего креста, они так ничего и не узнали.
Начиналась вторая фаза их расследования. Что принесет грядущий день?