Неделя за неделей уходили вспять: вести не приходили, настроение ухудшалось, так что к приезду Лигу, я уже выглядела, как бледная тень самой себя.
Его лучистая энергия, струящаяся под кожей от золотистых волос до кончиков опрятных ногтей, бархатный голос и притягательные карие омуты глаз почти исцелили меня, отдав свою мощь. Но теперь ее требовалось все больше. Я, наконец, поняла, какую искру во мне сохраняла матушка. И чтобы не загасить этот благодатный огонь, чтобы уберечь от бурь и ненастий, нужно было время. Срок сквозь который не пройдет и уже не поддержит в пути мать. А значит надлежало найти ту, что была ее ученицей и познала премудрости древней магии. Хрупкий сосуд, в котором отныне, пребывая в мире и согласии, живут две неразрывно связанные личины: могущественной богини и женщины. Сибилл, сумевшая преодолеть страхи и печали, несомненносильный человек. Но хватит ли ей самообладания, не расхохотаться, услышав новости о моем положении, вот это вопрос? Кто знает!
Лигу был пока в это не посвящен. Да только и его легкие, дурманящие словно пьяный мед поцелуи и объятья, жар которых согревал скорбящее сердце, и мимолетные ласки я уже воспринимала не так, как раньше. Каждый дар избранника, что приносили горячие ладони, мягкие губы и благоухающая пустынным солнцем кожа раздваивался, питая меня и пламя до тех пор, пока однажды проснувшись поутру в теплой ото сна рубахе, звеня колокольчиками, вплетенными в кудрявые локоны и припав к его груди в белесых шрамах, я не почувствовала тихое биение внизу своего живота, которое нельзя было перепутать ни с чем. В эту минуту открыл глаза и он. С этого момента, алчущий, выжидающий огонь зажегся и в нем, стирая из памяти горести и невзгоды, вставшие перед нами.
Разговор, последовавший за чудным мгновеньем счастья, был короток и напорист. На мои стройные доводы о трудностях длительного странствия, этот недостойный куте амма только легкомысленно крутил головой и вставлял четкое "Нет!" после каждого слова. В конце концов, прекратив бороться против ветра, дующего в паруса, я вооружившись мудростью его народа: "Гир веррет Эстэ, Эстэ амаэду Гир!", решила успокоиться и следовать по течению.
Появление пиратки с Каной и Улле, после четырех лет отсутствия, о чем тихонько рассказала Саин, было такой же частью плана "Городского сумасшедшего", как и наше путешествие. В письме Сибилл, которое я с трудом вырвала из рук ершистой Корабеллы, подруга звала нас обратно в Кирс – Аммален. Трон не пошатнулся, нет. Однако, тот опыт, который мы получили в общении с другими племенами был очень важен сейчас, когда связи между присоединившимися были еще так слабы. Херет – Э’тен не догадывалась о моем положении. Так же как и не ведала о смерти Нойты. Иррэ мог помочь дельным советом. Но предвестники ненастья, которое вот-вот обрушится на город на красных холмах, способны смести и его. И лишь одна Буревестница была в состоянии собрать наш отряд, пустив по волнам вечно черный дракар.
Но до того, Корабелла и ее подопечный должны были посетить Уну. С кончиной Нойты следы чар, дарующих Рыжей внешнее и внутреннее сходство с Анни, слетели как дым.