Пододвинув ногой подушки к ширме, Нойта тяжело уселась на них.
- Думать надо.
Посчитав, что разговор окончен, я повернулась к нашему разношерстному отряду, что уже начал нетерпеливо шевелиться, но тут колдунья вновь окликнула меня:
- Погоди, Тарья. И ты, Гайр, постой! Сибилл, здесь у костра оставьте, а ты, Тарья, уведи гостя нашего к себе. Пусть меня там дожидается. Нам, старикам поразмыслить нужно.
Вновь рука уставшего стоять Лигу оказалась на моем плече. Вдвоем мы переступили порог и осторожно двинулись в сторону моей комнатушки, что наспех слепили позади дома люди, пожелавшие помочь Нойте, когда Эстэ ушел.
Комната и вправду была маленькая. Кровать у узкого окна, за которым чернели стволы обветренных дубов, низкий, рассохшийся стол у кровати, с незапамятных времен сохранивший огарок лучины. Стул, сидя на котором по вечерам матушка читала отрывки из запыленных книг. Не любимая мной, комната эта выглядела заброшенной, ведь большую часть времени с девятилетнего возраста я провела там, у костра, где сейчас разговаривали Нойта и Гайр.
Что они обсуждали?
Глупая, подспудная мысль об уходе из селения, что закралась в голову во время разговора с Гайром и оформилась в момент битвы с Э’тен, теперь представлялась мне единственным возможным выходом. Но как же страшно и горько было смириться с ним. Чужака, что находился рядом со мной, по-видимому, такая мысль не пугала. "Человека с востока" в наши северные края могли привести только два пути: сам ли он шел на это, либо по чьей - то воле. Мне же, спасая мать от клейма врага племени, оставалось лишь бежать отсюда.
Скрип занятой кровати напомнил, что Лигу еще здесь. Он спал. Молодое и сильное тело на узком и коротком ложе смотрелось странно. Руку, на которой чуть ниже локтя беспрерывно билась воспаленная жилка, так же как и в доме Гайра, юноша опустил на пол. Его ступни, упирающиеся в спинку кровати, добавляли громоздкости. Но черты, расслабившиеся в покое, можно было даже назвать красивыми. Точеная линия скул и мягко очерченные губы, подрагивающие ресницы и светлые волосы, которые он позволил остричь, широкая грудь, мерно вздымающаяся от спокойного и глубокого дыхания - все это заставляло невольно залюбоваться им. Через полчаса уснула и я.
В туманной и зыбкой дремоте мне виделось, что Лигу здоровой рукой тянулся к копне распущенных волос. Тонкие пальцы перебирали прядь за прядью, ласково укладывая их на мои плечи. Потом обе руки коснулись лица...
- Тарья! - крик Нойты прервал непрошеные грезы, возвратив меня в комнату, через окно которой уже пробивались лучи закатывающегося солнца. Лигу спал в той же позе.
- Тарья, подойди! - еще раз позвала матушка. Неожиданно разговор, что состоялся утром, всплыл в голове. Неминуемость приговора холодом обожгла живот и, спустившись ниже, тянущей болью наполнила затекшие ноги. Через силу поднявшись, я вернулась в комнату с очагом. Но не колдунья заговорила со мной.
- Ты присядь, присядь, девонька! - суетливый тон старика, прятавшего глаза и каменное молчание Нойты говорили об одном: решение, принятое ими, далось с трудом.
- Кхм, стало быть, начну я! - еще озираясь вокруг, старик задергался и, наконец, в упор посмотрел на меня.
- Да, Тарья, тяжеловато будет с вашей бедою справиться. Мы с Нойтой друг друга послушали, да к одному пришли. Чтоб грозу отвести, вам разойтись надо. Вот только к делу этому просто так не подступишься. Хорошо еще, что вы с Сибилл в ученицы нам отданы были. На том и стоим.
Я это к чему девонька? Мы опять в мою каморку уйдем, на несколько дней, будто я тебя последним премудростям кузнечного дела обучить вздумал. Пересидишь у меня, а потом, если захочешь, на запад отправишься, к сородичам нашим. Нойта подруженьку твою, пока лечить будет, здесь укроет, на правах наставника. Пусть народ думает, что она с ней обряд тайный совершает. Саин в это дело вмешиваться не станет, а нам время выдастся дальше решить, что делать надобно. Вот только как с гостем поступить?
- Долго ли лечить придется? – обернувшись к матери, Гайр на мгновение замолк. Мрачная Нойта, так ничего и не сказав, качнула головой из стороны в сторону.
- Дня за два с колдовством твоим управимся? – еще один кивок головой.
- Ну, вот и хорошо! Тогда я его на пути в деревню встречу, да тропу, что за рощей Тарэ проложена, покажу. Нечего ему на глаза деревенским попадаться, да земли топтать. Пусть идет восвояси.