- Тише, Ине. Нэ н'та Эстэ эвету тор Кирс - Аммален. Риэй талеб яка Цэрет.
Ее голос вновь утонул в шуме:
- Сэди, йамма. Сэди...На Лимаэ...
Иррэ и Тень переглянулись. Они много раз слышали о "йамма" - падших, женщинах, покинувших пустыню, ради поисков плотских утех в городе. Правда, никогда не видели их. Любопытство Иррэ побудило его тронуть оконный занавес за решеткой. Однако Тень, мотнув головой, тут же его осадил.
- Пусть так. Тот, кого вы называете господином - разрушил мою семью. Извел мужа. Заставил просить подаяния мою дочь. Но оглядитесь вокруг! Разве не одинаковы наши судьбы. Разве не похожи наши лица и шрамы, оставленные его рукой.
Теперь уже старший брат едва сдержал себя от того, чтобы не откинуть полог, скрывающий незнакомок. Крики женщин могли разбудить не только стражу садов. Тарон, питающий особую любовь к хищникам, всегда держал при себе пару подростков - ягуаров. Их буйный нрав был известен далеко за пределами Кирс - Аммалена.
Кошки не пугали Тень, но рядом оставался неповоротливый Иррэ. Он должен сыграть свою роль немного погодя.
Кроме того, умышленное промедление будило тайные фантазии будущего правителя крепости, охватывая тело ледяным жаром. Это необычное чувство хотелось растянуть на более долгий срок.
- Посмотри, Ине! Погляди. На пелету себ кан? Надар–ие аль, шаати амма. Тахар торуне - валеди кене…
Сильная женская рука за окном рванула непроницаемый занавес. Грубая ткань неохотно сдвинулась. Из-за нее несколько пар любопытных серых глаз воззрились на братьев. Женщин было больше десятка. Все темноволосые, с явным с первого взгляда родством черт. Невысокие, ладно скроенные фигуры не уступали по красоте встревоженным лицам. Но не одна красота единила их. В облике каждой чувствовалась надломленность – тщательно скрываемая или выставленная на показ.
Всему виной следы на их коже. Увечья самой старшей почти не бросались в глаза. Зигзагообразные линии шрамов со вздыбленными каплями живой плоти на плечах и груди она могла получить не здесь. Но она, несомненно, пользовалась уважением, замешанным на брезгливости.
Женщина разглядывала братьев враждебно:
- Ну?!
Суровый голос красавицы заставил Иррэ испуганно отшатнуться.
- Тень! Нам нужно уйти. Сейчас!
Тень, кажется, не слышал его. Приблизившись к окну и опустившись на колени, он медленно протянул руку сквозь решетку. Тыльная сторона раскрытой ладони с длинными, ухоженными пальцами коснулась по - детски нежной кожи совсем еще юной девушки, что стояла рядом с говорившей.
Та завороженным ягненком застыла под чарами внезапной ласки.
- Ине! - было трудно не подчиниться повелевающему тону старшей "сестры", но у девушки получилось.
В это время Иррэ пытался привести в чувства Тень:
- Брат, пора уходить.
- Что? - темные с поволокой глаза родича никак не могли оторваться от плавных изгибов тела прекрасной незнакомки.
- Пойдем...Отец может увидеть нас! Я не хочу здесь быть! Идем?
- Я никуда не пойду.
Гнев робкими волнами розового тумана наполнял разум Иррэ.
- Мы и так здесь задержались, брат. Время позднее. До города еще несколько часов пути. О чем подумает матушка, если не найдет нас во дворце до захода солнца? О том, что ее бездельники - сыновья опять ввязались в какое-нибудь дрянное дельце? Не стоит попусту тревожить Эвесси. Ей и так достанется, когда она узнает о них, - коротким жестом, стараясь не всматриваться в лица, он указал на зарешеченное окно.
- Я не уйду, Иррэ. Брат мой, не об этом ли мы спорили с тобой по пути сюда. Каким же черствым надо быть, чтобы исполниться равнодушием при виде этих благородных жен?