На мгновение ветер за стеной сложил крылья. В тишине, дробный, с небольшой заминкой, хруст снега предупредил нас о том, что чужаки уже не далеко. Мужской голос устало басил:
- Ху-ух, Веснушка, видать уж не дойду. Равнинка – то, куда он подался, за горизонтом, небось?
Тот, кого мужчина назвал «Веснушкой», фыркнул что – то неразборчивое.
- Так и я о том! Мне, калеке… этот путь ни в жизнь не пройти. А у тебя – то ноги крепкие. Выдюжишь! Оставь меня, старика, здесь. А коли выгорит затея – за мной вернешься.
Один из путников остановился.
- Я ведь дело говорю…
Его товарищ был не согласен.
- Сутр! Силы побереги, - голос говорившего оказался молодым звонким и… женским.
Женщина была знакома нашему гостю. Это отражалось в том, как побледнела его кожа, а в глазах снова поплыли волны ярости, которые поддались его контролю только по дороге сюда.
Девушка – веснушка, продолжила:
- Видишь, вон скалы друг к другу привалились? Там мы вьюгу и переждем.
Времени на расспросы Лигу уже не было. Встреча с путниками, выискивающими кого – то в белой пустыне и обсуждающими, по – видимому, опасное дело, не сулила ничего хорошего. Наше широкое, но не слишком глубокое укрытие играло против нас, так же как и чувствительный амулет Сибилл. Поэтому стянув пуховый платок и, впопыхах свернув его в четыре слоя, я, со всей осторожностью, на которую была способна, накинула его на плечи Сибилл. Резкая надвинувшаяся темнота слегка ее растормошила. Мягко подхватив под руку, я отвела Сибилл в угол, где две соприкоснувшиеся скалы образовали зазор. С другой стороны, в таком же темном закутке нас ждал Лигу.
Резкой вонью застарелой крови пахнуло от входа . Гости явились.
Сумеречный свет, пробивающийся с улицы, обрисовал силуэт странной пары. Коренастый мужчина, обряженный в какие-то лохмотья, с клочковатой – не то русой, не то рыжей бородой, ступил за порог, сильно припадая на левую ногу. Рядом шла девушка: в таких же обрывках одежды, но тонкая и прямая, как тростинка. За ее спиной мутными бликами отливали рукояти клинков.
«Пустынная сталь!», - далекий голос Гайра послушно подсказал название сплава, за секунду до того, как позади раздался громоподобный рык.
Скрипнул снег под лапами огромного зверя. Клацнул ломающийся от напряжения доспех. Холодный ветер обжег лицо: от подбородка ко лбу - в воздухе над головой неожиданно легко промелькнуло очертание сильного и гибкого тела. Изящный, для своих размеров, серебристый волк оказался на несколько шагов впереди. Скудный свет, на излете касающийся кончиков густого, взъерошенного меха только усилил трепет от наблюдения за творением богини. Раздраженный зверь в одночасье навострил уши, стеганул хвостом по глянцевитым бокам и, наконец, молнией бросился вперед к самой слабой из нынешних жертв: мужчине. Горячий вкус его крови, которую с удовольствием лакала Мать волков на поле боя; крови, стекающей на тряпки, окутавшие бедро, разбудил ее, играючи разрушив магические барьеры в сознании Сибилл и Херет.
Длинным прыжком Э’тен достигла цели. Ожерелье клыков едва не раскроило ногу чужака чуть ниже бедра. Но человек все равно был обречен. Толчок волчицы, зацепивший по касательной "Веснушку", опрокинул старика наземь, головой ко входу. Там взбухла уродливым шрамом в свете звезд каменная осыпь. Разномастные обломки застыли причудливым частоколом. Один из них вошел в затылок оступившегося слишком быстро, чтобы успеть помочь ему. Осколок увяз в ране, сломавшись у основания и оборвав жизнь бывшего пустынника, верного нордам кузнеца и друга Сельма и Корабеллы мгновенно.
Тяжелая тишина повисла в воздухе. Любое движение: поворот головы, взмах руки, неосторожный шаг к разбуженному божеству, могло привести к катастрофе. Э'тен в порыве ярости не различала своих и чужих. Ей безраздельно правила жажда крови. Поэтому я, Один и впервые поверивший легендам Лигу вжались в стенки укрытия. На виду осталась спутница старика. Едва слышный стон с ее стороны поведал о том, что она жива. Серый зверь недовольно рыкнул и затих, слегка развернув уши и приподняв хвост. Игра была еще одной страстью волчицы. Придя в себя, девушка попыталась подняться, но тут же потеряла равновесие, поскользнувшись на краю лужицы рядом с головой Сутра. С ужасом взглянула на руки, запятнаные чем-то темным и, по-видимому, липким. Притворно - спокойная, но уже готовая к схватке Э'тен, издала кашляющий звук, который сильно напоминал снисходительный смешок. Услышав его и запаниковав, "Веснушка" повторила попытку. Встала, с трудом возвращая ватным ногам удобное положение. Вновь покачнулась и, наконец, выхватила из — за спины один из клинков. Тонкое лезвие, больше похожее на чешую зеркального карпа, мигнуло тусклыми переливами перламутра, взлетев над головой девушки, и резко опустилось у ног застоявшегося зверя. Но все же не успевая его задеть. Пластичное тело волчицы в изящном, танцевальном изгибе оказалось на безопасном расстоянии чуть раньше, позволив ей приготовиться к новому броску. Мое сердце, пропустившее несколько ударов во время атаки «Веснушки», с резкого укола вновь начало отстукивать бесконечный ритм.