Хотя, как по мне, далеко не все памятники нужно сохранять. И снести следует не только этот девятый корпус, но и всю тюрьму целиком. Поганое место. И место ему только в памяти тех, кто через него прошел, да еще любопытствующих историков. Сейчас для сохранения «памяти» достаточно документальных фотографий и видеоматериалов. А стены… А что стены? Черт с ними. Не должно их быть. Французы снесли Бастилию, и что-то не видно, чтобы хоть кто-то скорбел по этому поводу.
Еще был гараж для служебного транспорта – непримечательная постройка, в которой находились и кабинеты психологов.
Первое время я безбожно плутал и умудрялся заблудиться на территории, хотя блуждать там решительно негде.
Но тюрьма – это не только стены, но и сотрудники. Немного поподробнее о них. Далеко не о всех, но о тех, с кем я больше всего взаимодействовал. Как я их видел и понимал.
Тюрьма – это государство в государстве, построенное в лучших традициях марксизма-ленинизма (частной собственности нет, все средства на благо народа и прочее). Здесь есть суверенные границы, нарушать и изменять которые нельзя. Здесь есть государь, «хозяин» – начальник тюрьмы, и его правительство – замы и начальники корпусов. Работники бюрократического аппарата и социальных структур (полиция, больницы и прочее) – рядовые сотрудники различных отделов и подразделений. И простой народ – спецконтингент.
И потому никуда не деться от двоевластия, подковерных игр, негласных коалиций и всего подобного. С одной стороны, мой непосредственный начальник – это главврач больницы. А с другой – администрация СИЗО, на которую мы и работали, от которой зависели и с которой больше всего взаимодействовали. Но об этом потом.
Под администрацией я понимаю «хозяина» – начальника СИЗО, от которого зависело решительно все. Его зама по оперативной работе. Начальника оперативного отдела. С другими службами мы взаимодействовали чаще в рамках должностных обязанностей, то есть это была рутина, необходимая и важная, но понятная и человечная.
Оперативная служба – самая нужная и самая паскудная служба в системе.
Мы зависели друг от друга.
Первое. Среди оперов полно уродов. Моральных уродов. Если в эту профессию приходит нормальный человек, он или спивается, или с высокой вероятностью морально деградирует.
Второе. Мы от них зависели в рамках должностных обязанностей.
Третье. Они от нас зависели с точки зрения нецелевого использования меня и моего отделения.
И все это сплелось единым клубком.
С одной стороны, они занимались профессиональными вопросами следствия, обеспечивая органы необходимой информацией, так как, к сожалению, сотрудники правоохранительных органов в России не умеют работать. Львиная доля раскрытий строится на показаниях. А их нужно получить. И из подследственного добывают нужную информацию. Не так, как показывают в кино, подбрасывая к злым амбалам в камеру, а гораздо более изощренно. Зачастую даже не раскрывая намерений.
С другой – они контролировали жизнь внутри СИЗО.
Часть сотрудников оперативного отдела занимались дознанием и проведением оперативных мероприятий по поводу ситуаций, «эксцессов», которые происходили внутри изолятора. Почему-то на этих должностях обычно работают женщины. Мне повезло, почти пять лет это был прекрасный и чудовищный человек, который понимал суть событий еще до того, как они произошли. Основная ее задача состояла в том, чтобы вывернуть случившееся так, что никто не виноват, а произошло все «потому, что так бывает». Это касалось драк в камерах, членовредительства и прочего. Думаю, понятно, что мою жопу она прикрывала далеко не один раз. Когда она вышла на пенсию, на ее место пришли две молодые девицы. Не знаю, ее ли это заслуга, или так совпало, но работали они так же, как и она, то есть всегда последовательно и без лишних вопросов прикрывали мою жопу.
Другая часть оперов занималась всем, что не касалось бытовых вопросов. Они отвечали за размещение спецконтингента, контролировали этапы, запрещенные предметы и вещества, осуществляли взаимодействие с органами следствия и помогали им в раскрытии преступлений. Впрочем, я не знаю, да и не хочу знать досконально круг их должностных обязанностей. Если кратко – вся жизнь в тюрьме зависела от них.