— Может, вы … Не хотите зайти?
— А ты думаешь я пришел, чтобы просто пять часов поохранять твою дверь, пока тебя нет дома?
О, кто-то научился язвить? В институте — робот, в отношениях был милым и нежным, а тут такие сюрпризы, даже неожиданно. Подождите-ка… Что? Пять часов? Он свихнулся?
— А позвонить не судьба была, чтоб не торчать тут все это время?
— Нет, ну если бы я не разбил прошлый телефон об асфальт возле твоего подъезда около недели назад, я б, может, и позвонил… А так, извиняй.
Еще и псих. Круто, Тох, ты прямо нашел своего принца.
Заходим в квартиру, препод какое-то время стоит неподвижно, о чем-то задумавшись, потом все-таки снимает куртку и усмехается.
— И как я сразу не заметил, что не девчачья у тебя квартира…
— Да вы кое-чего посерьезнее не заметили, что уж о квартире говорить.
— Так… Савин… Я бы попросил тебя заткнуться…
— А правда молчать не любит… — Это я уже выкрикнул, забегая за ближайший угол, в попытке увернуться от летящего в меня шарфа. Через какое-то время выглянул, препод стоял на том же месте, где и был, и больше не предпринимал попыток чем-нибудь в меня запустить, только сверлил взглядом поворот, где я прятался, так что я решил, что опасность миновала и вышел из своего убежища. — Алексей Павлович, а если серьезно, зачем вы пришли? — К концу вопроса я как раз дошел до препода и тут же был прижат к стене.
— Вообще-то, ты сам еще на вопрос не ответил. — Сказал он, нависая надо мной.
— Н-на какой вопрос? — Сглатываю. Слишком хорошо я помню вкус этих губ, слишком они сейчас близко…
— Где. Ты. Шляешься. По ночам?
— А… А вам-то какое до этого дело? — Удивленный таким вопросом, я даже ненадолго забыл о его губах, что только что занимали все мои мысли.
— Ну, должен же я знать, чем занимается моя Тоня. Или тебя лучше Тони звать?
— Это вы так шутите, да? Если да, то это совсем не смешно…
— Хочешь сказать, что твоя шутка была убийственной? Хотя, в какой-то степени… Для моего телефона точно убийственной оказалась… Так что теперь моя очередь шутить. — И в этот момент я ощущаю на своих губах короткий, но такой желанный поцелуй. Непонимающе смотрю на препода, на что он лишь усмехается. — Пойдем, Савин, чай пить. Поговорить нужно…
Ни о каком чае, естественно, никто и не думал, мы просто сели за кухонный стол и препод, не заставляя себя долго ждать, начал свое повествование.
- Знаешь, мне через пару лет уже тридцатник будет… И я в один момент, взвесив всю прожитую жизнь, решил для себя, что пора завязывать с пустоголовыми девочками и разовыми потрахушками, решил, что нужно попробовать найти девушку для серьезных отношений… Так, чтобы надолго. А может, и навсегда. Я дал себе слово, что, если какая-нибудь девушка хоть чем-то мало-мальски меня зацепит, я попробую сблизиться с ней и постараюсь в ней разглядеть что-то большее, нежели привык. Ну… а потом вечеринка, поцелуй и карие глаза, которые затягивают в себя и больше не отпускают… И я решил попробовать… А ты… А ты, Савин, сучка, как и все бабы…
- Я вообще-то не баба. – Обиженно промямлил.
- Вот именно! Не баба! Так какого хрена ты мне мозги набекрень повернул? Какого черта я теперь уснуть не могу, думая о твоих губах? О родинке этой чертовой? Даже теперь, зная, что все это принадлежит парню…
- Мне жаль.
- Мне тоже, Савин. Тоже. – Грустно ответил препод. – Вы когда-нибудь проходили по психологии стадии принятия неизбежности смерти раковыми больными? Нет? А я прошел. В случае с тобой, Савин, прошел. Все гребаные пять стадий… Сначала было отрицание: не может быть, чтобы моя Тоня оказалась парнем, это какая-то ошибка, мне, наверное, просто показалось. Но ведь не было ошибки… И на смену отрицанию пришел гнев. Я не понимал, как смог не заметить… и это дико раздражало. Хотелось вернуться сюда и выбить из тебя всю гребаную жизнь. Потом был торг со своей же совестью. Ведь если договориться с ней, можно притвориться, что ничего не было… Но долго притворяться невозможно. Так что, на смену торгу пришла депрессия. Это была самая долгая стадия. Несколько дней в полной апатии, наедине с грызущими мыслями. Я устал думать, почему именно я, почему ты… И постепенно эта усталость перетекла в принятие. Я принял не только факт, что это было и, что было это с тобой, но еще и то, что я не хочу останавливаться на этом… Блядь, Савин, не смотри ты на меня так, и так хреново… В общем… Короче, я готов… попробовать дальше…
часть IX
Я, уже абсолютно ничего не понимающий, с каждой его фразой офигевал все больше и больше, и вот теперь настал пик моего офигевания. Я очнулся только когда препод стал щелкать пальцами прямо перед моим лицом.
— Эй, Савин, ты живой?
— Д-да… Алексей Павлович, вы сейчас это серьезно говорили? — Препод поморщился.
— А ты меня и в постели по имени-отчеству звать будешь?
— А вы что, планируете оказаться со мной в постели?
— Кто знает, Савин… — Задумчиво произнес препод, при этом как-то хитро на меня посмотрев. От такого взгляда по спине пробежали мурашки.
— Вот видите. Вы сами не лучше. Я вас хотя бы по имени и отчеству зову, а вы меня вообще по фамилии.
— А это ты заслужил, Савин. Карма, знаешь ли… — Я лишь согласно кивнул. Знаю, заслужил… Но тут препод снова выдал фразу, которой я никак не ожидал услышать. Хорошо, что мы и правда не стали пить чай, я бы точно подавился бы им в этот момент.