Глава 6
Глава 6
Стенания старого минотавра, не вовремя вышедшего на улицу.
В В море ходит Посейдон,
В небе Гелиос плывёт,
Я иду, не торопясь,
Сердце радостью цветет.
Мне по нраву этот мир,
Мне по нраву всё вокруг,
Этот город-лабиринт
Мне и дом, и лучший друг,
Мне Тесей вчера сказал,
Что я мерзостный кадавр,
А я Тесея в рот бодал!
Я нормальный Минотавр.
Когда-то приходит время отложить в сторону головы поверженных гоблинов, отодвинуть прочь миску с рагу из глаз гоблинов, снять с члена рабыню-гоблиншу и перейти к описанию своих подвигов и пути к славе. Если бы минотаврам был свойственен высокий штиль, то минотавр Вольха прозвал бы свои мумуары не иначе как «Рогатые пацанчики идут к успеху». И, конечно, всем плевать, что яйца этих пацанов давно не помещаются в самые большие бочки от гномского пойла, а в бороде, на висках и в хвосте с увеличительным стеклом надо выискивать не седые волосы.
Однако, пора начинать, а всякие размусоливания оставить для более разговорчивых типов.
Родился я, то есть, Вольха уже не помню, в какой дыре. Собственно, чтобы помнить такие мелочи, имеется у меня братец. Два рогатых брата, только не акробата. Ха-ха!
Мама у меня была жрицей в Храме Хорса, а папа — телохранителем, а ещё имелись в наличии то ли две, то ли три сестрёнки. Потому-то мы с братьями и ударились во все эти приключения. Не от хорошей жизни стали мы странниками в этом жестоком мире, а лишь для того, чтобы заработать на приданое сестрицам. На рогатых-мохнатых жёнушек не самый большой спрос, если хотите знать…
Меня всегда волновало, какой формы рога будут у детёнышей нашей старшенькой Недры, которую мы выдали за приехавшего в наши края тифлинга. Правда, это совсем другая история…
Жизнь у минотавров вообще непростая, а уж у меня она и вовсе началась не самым хорошим путём.
Мама прочитала неправильную проповедь перед неправильными людишками, а папа что-то там накосячил на работе. Что уж там — все не без греха, а звонкая монета в семье нужна. Вот только кончились денюжки в семье — разорились родители, занося звонкие стопочки кругляшей золотых большим и маленьким людям, эльфам и всяким там инородцам, которые себя лучше и важнее считают только потому, что рогов на голове не носят, да землю-матушку топчут пяткой босой, а не копытом верным!
Вот и встал я на путь скользкий. Фальшивомонетчиком стал. И только засмеяться посмейте! Вы ведь, небось, в биологии и анатомии минотавров ни бум-бум и представляете, что у нас и верхние конечности копытами кончаются? Да, мой первый начальник тоже так думал, когда глядел на мои работы ранние, да неумелые. Но ничего!
Пообвыкся, пообтерся, руками стал справлять работу тонкую, да филигранную, а копытом делать заготовки. Красивые ягодицы, знаете ли, накачал, пока фальшивомонетчиком шабашил! Эти большие копыта созданы были для любви и ласки, а не для чеканки монет! Но делать нечего — семью кормить требовалось и почему-то всё взвалилось на мохнатые плечи Вольхи, то есть, меня. Нет, конечно, у Дракса — это братец мой путевый, да ещё и старший — с ним ухо востро держи — правда своя, но он уж свои страницы записей покажет. Или неграмотный он у нас? А, кажись, мы ему обученную гоблиншу — рабочую пись… А, блин, не знаю я, как писарь женского полу называется!
А мне, знаете, надоело монеты штамповать, да в столбцы аккуратные складывать! Вот идёшь по деревне или по городу — не помню — давно было, а век минотаврий так долог и прекрасен, — и видишь, как семьи рушатся из-за негодничей твоей деятельности фальшивомонетничьей!
Я нашёл выход! Я стал… вором! Вот не надо сейчас тянуться к кружке с пивом, запивая приступы гогота дикого! Смех не пройдёт, когда мимо Горностай идёт! Это, стало быть, творческий псевдоним мой в воровском мире был. Был я тогда хилый, да тощий минотавр — мог без труда за прутиком от веника схорониться, да только рога выдавали моё местоположение. Кучи хитрых грабежей провернул я, и имя Горностая Великого до сих пор у знающих, да правильных пацанчиков на устах, да на слуху!
Но недолго музыка играла! Недолго бык овёс топтал! На деле каком-то мутном повязали меня поганые стражники, бряцая своими доспехами, да понятиями паладинскими, бросаясь налево, да направо! Ну я и думал тогда, что, мол, всё — будет у всех вечером здоровая прибавка доброй телятины к ужину. Но пацан ведь к успеху идёт, а? Предложили на сделку со след-стви-ем пойти, о как! Можно было, простите, быка включать, но уже и так бык! Пришлось работать человечьими внутренностями, да мозгом минотаврьим!