А что, по-моему круто получилось. Голый экспромт, хотя со стороны может показаться, что я долго репетировал. Я полон талантов, ага.
— Хорошо. Я поняла. Но мы можем поговорить наедине?
— Нет, не можем. Я полностью доверяю этим доблестным воинам, которым доверяет Его Величество Павел фиг знает какой. Никогда не был силен в цифрах, если это не касается денег, -пожаловался я чуть усмехнувшимся охранникам.
По факту я как бы оскорбил императора. Но мы ж Нагибины, а нам много позволялось и прощалось. Тем более в те дни, когда мы заряжали столбы — нервный стресс, нерегулярное питание и все такое.
— Ладно. Тут ничего тайного нет. Мама уже была у тебя и сказала, что меня насильно хотять взять замуж.
— Совет да любовь. Что еще могу сказать? На свадьбу не зови — не приду. Но две гвоздички, может, пришлю.
— У тебя плохой юмор, — поморщилась она.
— Это у нас семейное. Пять минут на жуткую историю твоей жизни, после чего я ухожу. Надоело тут стоять.
— Да какая там история. Месяц назад Этьен де Боде набрался наглости и, заявившись к нам в усадьбу, предложил мне выйти за него замуж. До этого я его видела на паре приемов и выставок, но не обращала на него внимания. Урод он, да и слухи ходят, что мужчин любит больше, чем женщин.
Ему, конечно же, отказали — графиня барону не пара. Ну, вот тогда все и началось. Бесчисленные проверки нашего торгового центра — комиссия шли одна за другой. Дергали арендаторов, нас, покупателей. Мы сначала не поняли, кто это шалит, но когда разобрались… В общем, нам был поставлен ультиматум — или я выхожу за Этьена, или наш торговый центр, приносящий основной доход, будет закрыт. При этом войну родов они объявлять не хотели — все знают, как Нагибины расправляются с обидчиками. Поэтому гадили по-тихому, но постоянно.
Наши люди наведались к ним, с целью наказать — вот тогда мы и узнали, кто на самом деле хозяин в этом городе. В общем, тех, кого к ним послали, мы так и не нашли потом. Тогда же обнаружили, что ни уехать, ни пожаловаться мы никому не можем. Да и к кому взывать? Официально доказать ничего нельзя. Суд запретил нам покидать город, под предлогом того, что нас подозревают в незаконной продаже частей зверей из Проклятого леса. Чушь, конечно, но пока идет следствие, мы вынуждены сидеть в городе. Уверена, что в нужный момент они найдут доказательства. Нет, в тюрьму нас, конечно, не посадят, но в качестве виры торговый центр отойдет государству, после чего его выкупит де Бове по бросовой цене. И поверь мне, те, кто следит за финансовыми потоками рода, сделают вид, что ничего не произошло. Деньги так же будут идти Нагибиным в виде налога, а вот то, что сменился хозяин дела, никто не узнает.
— Так ваш актив — это всего лишь торговый центр? — удивился я.
— Что значит «всего лишь»?!!! Он крупнейший в городе!!! Его рыночная стоимость более десяти миллионов рублей. И заметь, когда его отец подарил матери, он был втрое меньше. Мы в него душу и силы вложили, чтобы превратить в лучшее место для отдыха и покупок в городе. Он занимает почти сто пятьдесят тысяч квадратных метров!!! Ты представляешь его размер? Впрочем, как мне доложили, ты там уже был, в алхимическом павильоне. А таких там сотни — больших и малых. Да что там говорить, это реальная достопримечательность Льена.
Было видно, что она реально переживает, но меня это абсолютно не трогало. Пусть нервничает и дальше. А вот то, что имущество рода — а с него к нам в казну шли, судя по всему, приличные отчисления, — пытаются отжать, сразу взбесило. Нет, жажда постоянной наживы и жадность стали во мне намного слабей, но если пытались забрать мое или наше, вспыхивали со страшной силой. И что делать? Опять влезать в чужую клоаку?
— И как же мелкий баронский род смог такое провернуть?
— У них связи аж в самой столице, и их хорошо прикрывают. По сути, городом из тени правят они. Просто мы раньше с ними никогда не сталкивались, и я не знаю, с чего друг они так внезапно активизировались.
— Что думаете, парни? — обратился я к охране.
— Да нам все равно, — ответил, видимо, главный. — Но то, что говорит девушка — правда. Де Боде в этом городе контролируют все. Но император не вмешивается, пока они за рамки дозволенного не перешагивают. А они их хорошо чувствуют. Поэтому у нас к ним претензий нет. Вы же вольны поступать так, как посчитаете нужным.
— Ладно. Пойду тогда познакомлюсь с этими, как их там… Боде. Ты оставайся тут — с тобой позже поговорим. Охрану это тоже касается. Угрозы для меня тут нет.