Ну, и совет напоследок — будь решительным и бесповоротным. Посмотри, она уже двадцать пять минут вращается перед зеркалом, причем последние десять — в одном и том же лифчике. Первые пятнадцать минут ушли на первые восемь лифчиков, а девятый по счету ей реально понравился, но — сомнения, сомнения, сомнения… На них уходит время твоей молодой жизни. Стань хозяином своей судьбы: убеди ее, что именно в этом наборе из двух детских тюбетеек она производит впечатление девушки, у которой имеется, на чем их носить. И муки твои прекратятся — до следующей покупки.
Так что я входил в огромные двери торгового центра едва ли не вприпрыжку, уже мысленно составляя маршрут движения.
Лиза, как самая опытная, местная и вообще все знающая, сразу повела нас куда-то вглубь. Народ старательно обтекал нашу компанию, наталкиваясь на предупреждающие взгляды охраны. Местные аристократы, богатые простолюдины — иным тут делать было нечего, — смотрели нам вслед. Гербы на наших одеждах были настолько кричащими, что даже если бы была возможность, никто бы подойти просто не рискнул. Впрочем в роли пугала достаточно было одного меня — Нагибиных знали по всему миру, а в столице особенно…
— Хороша, да? — рядом со мной на диванчик, где я коротал время, пока девушки, подобно метеорам, носились по магазину, плюхнулся незнакомый мне парень.
— Ты кого-то конкретно имеешь в виду? — его бесцеремонность меня немного покоробила, но я пока сдержался от грубости.
— Так за Елизавету Павловну Романову говорю. Говорят, она стала твоей рабыней. Правда, что ль?
— Тебя это никак не касается, — позволил я себе выплеснуть немного раздражения.
— Говорят, Нагибины очень любят деньги. А если я тебе за нее заплачу тысяч десять, дашь мне с ней покувыркаться? Боги же велели делиться.
— Я по пятницам не подаю. И по средам тоже. Лиза не продается, и молись, чтобы она не услышала твои слова. Статуса принцессы ее никто не лишал.
Но дурак решил себя закопать. Ладно, его выбор…
Глава 16
— Я по пятницам не подаю. И по средам тоже. Лиза не продается, и молись, чтобы она не услышала твои слова. Статуса принцессы ее никто не лишал.
Но дурак решил себя закопать. Ладно, его выбор.
— Ой, да ладно тебе! Порченная принцесса! Да кому она теперь нужна? Если ее и возьмут в жены, то только для статуса, и какой-нибудь десятой женой или вообще наложницей. Так что? Подумай хорошенько. Десять тысяч на дороге не валяются. Обещаю не слишком сильно портить товар, — во весь голос заржал он.
Что ж, видят боги, я не хотел этого. Но чую, сегодня я стану еще богаче и даже смогу отбить хотя бы треть своих трат. Поехали.
— А сколько стоит твой зад? — провокационно задал я актуальный вопрос.
— В смысле? — подавился смехом он, с недоумением посмотрев на меня.
— В прямом. Сколько ты готов мне заплатить, чтобы я его прямо сейчас не поджарил до румяной корочки? Или ладно, поставим вопрос по-другому — сколько тебе надо заплатить, чтобы его поджарить? Сойдемся на тысяче — больше она, уверен, не стоит.
— Нагибин, ты охренел⁈ — побледнев, вскочил он.
— Да, кстати. Ты меня, чмо болотное, знаешь, а я тебя нет. Так что учти, падаль, за каждый раз, когда ты ко мне обращаешься без должного почтения, к сумме, что ты должен будешь выплатить мне, будет добавляться один ноль. Начальная ставка — сто тысяч. То есть, ты на данный момент мне столько должен. Так что можешь продолжать ругаться дальше, — милостиво разрешил я.
— Ни копейки от меня не получишь, урод! А Лизку я все равно трахну, ага! И ни хрена ты мне не сделаешь!!! А знаешь, почему?
— Удиви меня, — черт, бесит, я уже со счета сбился — десять миллионов он мне уже должен или сто?
— Да я имел Нагибину столько раз, сколько хотел! И я поимею твой грязный рот, Нагибин…
— А-а-а, так ты тот самый лопух-импотент из рода Лопухиных? — заржал я. — На Соберидзе, прости, не тянешь. Те вроде все высокие, а ты дрыщ какой-то. И с чего вдруг такая храбрость? Сестра говорила, что у тебя от звуков нашей фамилии все падало. Ни разу процесс закончить не смог. А сейчас чего? Купил в секс-шопе таблетки для поднятия тонуса?
— Это она так сказала⁈ Она, да⁈ -паренек в бешенстве брызгал слюной и носился вокруг меня как юла. — Да на эту уродину без содрогания смотреть было нельзя! Эти крылья, бледная кожа… Как поганка какая… Тьфу, гадость, вспомнить противно! И взгляд такой похотливый… Уверен, она со*ала у всех слуг в доме!
— Стоп! — резко прервал я его речь. — Еще немного, и твой род со мной никогда не расплатится. Но я добрый и сделаю тебе сегодня скидку. В общем, не вдаваясь в пикантные подробности, ты мне должен сто миллионов. В течении часа переведешь деньги на мой счет. В противном случае я за оскорбление рода Нагибиных объявлю войну родов Лопухиным. Деньги и твоя никчемная жизнь будут в ней ставкой. А если ваш глава не согласится, то я уничтожу всех.