— Эй, малой, а ну тормози, — услышал я голос и, поняв, что обращаются ко мне, мгновенно осатанел. Отвык я, знаете ли, от подобного. Хотя это мне даже на руку.
Трое красавчиков весьма грозной, хоть и несколько помятой наружности, спешно взяли меня в полукольцо, ненавязчиво отрезая от взглядов прохожих. Правда, те особо на нас и не смотрели, занятые своими делами. Принцип «моя хата с краю» действовал во всех мирах.
— Это вы мне? — стараясь не заржать, глядя на их возмущенные физиономии, спросил я.
— Ты чего без спроса шляешься по нашему району? И почему я раньше тебя не видел? — один из них, одетый чуть поприличней остальных и не с такой отекшей рожей, дышал на меня перегаром и возмущением.
— Случайно забрел, — пожал я плечами. — А что, нельзя?
— А ну, пойдем-ка, поговорим, — он положил свою лапу мне на плечо, и я едва сдержался, чтобы не сломать ему руку, содрогнувшись от омерзения. Но этот дурак воспринял это как проявление страха и довольно ухмыльнулся.
— Не боись, мы только поговорим по-быстрому, — старательно подталкивал он меня к переулку, из которого я вышел. Меня это безлюдное место тоже устраивало, поэтому я не шибко сопротивлялся. — Не люблю долго говорить, да и дел у нас много. В общем, ты нам должен. Выворачивай карманы и гуляй себе дальше.
— А можно вопрос? Ну, насчет того, где можно погулять?
— Насчет достопримечательностей хочешь спросить? — заржал он. — Ну давай, удиви меня.
— Как называется город, в котором мы находимся? Есть ли тут ломбард? И сколько пройдёт времени, прежде чем найдет ваши холодные трупы местная полиция?
— А ты смешной, — вопреки своим словам, он почему-то перестал смеяться и в его руке мелькнул нож. — Ломбард, говоришь? Город, говоришь? Держите его, пока я карманы проверю! И рот заткните, чтобы не орал.
Его собратья по несчастной любви их пап и мам двинулись ко мне, неумело играя ножами. Подпустив их поближе, я провёл удар в челюсть — и вот первый падает. Второму достался удар в живот — и вот земля увидела его завтрак. А потом и с лицом познакомилась.
Делов на секунду, и вот два мешка валяются у моих ног. К чести главаря, соображал он быстро, и когда я посмотрел на него, то увидел лишь удаляющуюся спину. Подцепив ногой валяющийся камешек, точно отправляю его тому в голову. Слышится удар, протяжный «хе-е-ек» — и бесчувственное тело падает, не добежав до выхода пару шагов.
Воздухом подтягиваю его к друзьям, начиная проводить профилактическую беседу, подкрепляя ее для убедительности ударами ног по всем доступным местам. Не воруй, не грабь, не прелюбодействуй — вот основной посыл, который они, судя по издаваемым звукам и мычанию, восприняли очень хорошо. Прям Багряниным себя почувствовал, чтоб ему умной книжки не читать.
— А теперь, господа тунеядцы, воры и грабители, отвечаем на заданные ранее мной вопросы. Честно и откровенно, иначе будет больней, чем сейчас.
— Да ты знаешь, на кого наехал, перхоть⁈ — попытался качать права вполне пришедший в себя главарь.
— Вы.
— Что вы? — не поняло тело.
— К человеку, возле ног которого лежит твоя избитая тушка, надо обращаться на вы и желательно шепотом, чтобы громким голосом не раздражать его нежный слух. Так что — будем сотрудничать со следствием или продолжим играть в молчанку?
— Так ты легавый, что ль? — задал он каверзный вопрос и тут же взвыл от боли.
Не люблю, когда оскорбляют людей, на плечах которых лежит обеспечение хоть какого-то подобия порядка. Да, их можно не любить, но когда у тебя проблемы, к кому побежишь? Вот то-то же.
— Я могу бесконечно повторять свои вопросы и пинать вас ногами. Поэтому, если вам это нравится, то продолжим.
Серьезность ситуации они поняли где-то минут через пять непрерывного избиения. К этому моменту они прониклись пониманием, что я не из полиции — там люди добрые работают, а я почему-то злой. Не бандит — в этих структурах злые работают, а я их еще не убил. Но и не простой человек — такие так ногами месить не умеют. Так что зауважали меня и раскололись.
Находились мы, к моему облегчению, в Сибири, в городе Елизаветинске, население которого составляет около ста тысяч человек. Вполне себе современный, опутанный венами железнодорожных путей промышленный город.