Около сорока минут назад он вновь оседлал Сьюви и с благодарностью расстался со своими провожатыми. К концу пути их осталось всего двое — третий посреди дороги внезапно поднял глаза к холодному диску луны, едва различимому сквозь кроны деревьев, и издал пронзительный вопль. Не будь Мэтью там, он решил бы, что этот звук издает не человек, а хищный зверь, собирающийся уничтожить все на своем пути, чтобы утолить свой чудовищный голод. Мужчина вдруг бросил свой факел, рухнул на колени и прижал руки к лицу. Спина его искривилась, и на ней в мгновение ока появился горб. Бедняка из последних сил поднялся и, продолжая закрывать лицо руками, бросился обратно в лес.
— Что замер? Идем, — сказал Мэтью один из провожатых. В его хриплом голосе не было ни капли сострадания. — Забудь об этом. Шагай.
Мэтью с радостью заплатил бы десять фунтов — а то и больше — чтобы быстрее добраться до заброшенного тракта, так как двигаться сквозь заросли было слишком трудно. Как только ему удалось вскочить в седло, он испустил хриплый вздох облегчения. Двое мужчин вместе с факелами, не ответив на его благодарность, почти бегом бросились в чащу.
Теперь Мэтью предстояло добраться до дома — до «нарыва на теле земли» — в котором, страшно подумать, обитало множество людей, «способных докричаться до своих сородичей через океан».
Двадцать лет в этой самодельной тюрьме! Черт, конечно, эти люди были безумны. За одну ночь в их компании Мэтью начал опасаться и за собственное благоразумие. А своим умом он очень гордился. Считал себя начитанным, знающим молодым человеком, осведомленным о мире со всеми его странными происшествиями. И все же нынешняя ночь едва не пошатнула его рассудок. То, что с ним случилось (или едва не случилось), было слишком странно.
А еще его мучило совпадение. Двадцать лет назад Уилла Бэкетта загрызли волки, а эта группа безумцев в лесу, похоже, не боялась диких зверей. И все эти разговоры о Валлоке Боденкире и какой-то войне, которую Мэтью не в силах понять… Мэтью действительно не понимал ни смысла, ни деталей всей этой истории.
Когда дорога закончилась, он все еще предавался размышлениям.
Лунный свет проливался на черные кованые ворота и забор семи футов в высоту, увенчанный острыми пиками. Мэтью спешился и обнаружил на воротах цепь и большой замок. За забором виднелась тропинка, уходящая вверх, к перелеску, за которым нельзя было разглядеть контуров особняка.
Однако вот же! Железный колокол и шнур, прикрепленные к воротам.
Тебя послали сюда в качестве жертвы, — вспомнились ему слова Мардо.
Бред сумасшедшего.
И все же…
Мэтью провел некоторое время, убирая один из пистолетов за пояс и маскируя его жакетом и пальто. Второй он спрятал в дорожную сумку. Решив, что достаточно подготовился, он все же позвонил в колокол.
Звон прорезал тишину. Мэтью вздрогнул и позвонил снова, после чего стал ждать. Когда за воротами в течение долгого времени так и не вспыхнуло никакого света, он приготовился побеспокоить хозяина особняка в третий раз, но…
Ему показалось, или там кто-то был?
Из темноты возникла фигура, и лунный свет коснулся бледного лица худой девушки с длинными темными волосами. Она остановилась у ворот и молча уставилась на него. Мэтью показалось, что ее глаза странно светятся в темноте. Также он отметил ее странный наряд. Это, что, ночная сорочка? В такой холод?
— Мое имя Мэтью Корбетт, мисс, — сказал он. — Я приехал из Нью-Йорка с сообщением от Карлиса фон Айссена. Я предполагал, что его брат живет…
Завершать историю не понадобилось: девушка вплотную подошла к воротам, в руке у нее блеснул ключ. Замок щелкнул, цепь заскрипела, и незнакомка отперла ворота, после чего послышался протестующий скрип ржавых петель. Сьюви недовольно рванула поводья, услышав этот протяжный скрежет.
— Привяжите лошадь здесь. Снаружи, — сказала девушка, когда он захотел провести Сьюви на территорию. Голос у нее был мягким и убаюкивающим. — Этот путь опасен для животного.
— Опасен? Каким же образом?
— Хозяин расставил по округе ловушки для зверей, которые бродят по этим лесам. Иногда они бывают слишком наглыми и прорываются через забор. Привяжите лошадь здесь.
Мэтью поколебался. Мардо упоминал про ловушки. Проклятье, не следовало соглашаться на эту ночную поездку — даже за сто фунтов, не говоря уж о десяти!
— Вы идете или нет? — спросила девушка, обернувшись через плечо.
— Я думал, у вас будет с собой фонарь…
— Я знаю дорогу. Так вы идете?
Нет, — хотел сказать он. Но ему ведь нужно было где-то переночевать! Да и Сьюви не сможет пуститься в обратный путь без отдыха. Кроме того, до Бостонского почтового тракта было слишком далеко, не говоря уж о том, что Мэтью снова придется проехать через владения сумасшедших. Этого ему совсем не хотелось. Пришлось делать выбор.