Анита очень хорошо понимала, о чём она, сама чувствовала не просто тоску, а пустоту, которая словно засасывала её, грозилась поглотить Аниту навечно. К счастью, со временем эта пустота исчезла, ну или, по крайней мере, отверстие, через которое просачивалась тоска, стало меньше.
– В офисе у меня работа сидячая, – Сара отпила чай, – я звоню, думаю, разговариваю, а мне надо было что-то делать руками… когда не стало мамы… и как только у меня была такая возможность, я начинала наводить порядок на столе, перебирать бумаги, а когда появились деньги, я купила свою первую квартиру и сама сделала ремонт, сама перекрасила стены, сама придумала дизайн. Потом продала квартиру, переделала другую. Так, квартира за квартирой, я продала пять, мне понравилось, это отвлекало меня от чувства вины…
Сара замолчала. Анита молчала и ждала, когда Сара продолжит свой монолог. Она не хотела нарушать этот, как ей казалось, важный момент доверия.
– Мой психолог сказал, – произнесла Сара и вздохнула, – что я как-то бессознательно в детстве связала смерть мамы с тем, что подвела её, разочаровала, не стала той, кем она хотела, чтобы я стала. В общем, так я и делала ремонты, чтобы заглушить это чувство вины, продавала и продавала и стала опытным инвестором в недвижимость, – хмыкнула она, – ну и заодно стала жутко педантичной в быту… мне кажется, я могла бы наводить порядок за деньги, – рассмеялась Сара. – Ещё чаю?
Анита помотала головой.
– Что ты думаешь об этом новом задании? – тихо спросила она, чтобы сменить тему.
– Гулять по городу и чувствовать мужчин йони? – ухмыльнулась Сара.
Анита кивнула, улыбнулась, хотя на самом деле задание не казалось ей смешным. Она хотела выяснить у Лейлы, надо ли смотреть при этом мужчинам в глаза.
После развода с Бруно единственный мужчина, которого она видела часто и каждый день, был её начальником, ну, ещё консьерж в новом доме. Им смотреть в глаза она не стеснялась. Всё то время, пока Анита была замужем за Бруно, она избегала зрительного контакта с какими-либо мужчинами. Во-первых, потому, что Бруно был дико ревнивый, и если бы он заметил, то Аните мало бы не показалось. Во-вторых, она сама чувствовала себя неловко, когда пялилась на мужчин. Конечно, она флиртовала до замужества, но абсолютно перестала это делать, когда они стали парой. Анита понимала, что, возможно, «чувствовать йони» не предполагает в том числе «смотреть при этом в глаза», но всё равно она волновалась.
– Не знаю, я с трудом представляю, как буду чувствовать мужчин своей йони, – Сара поджала губы. – Если честно, я бы предпочла провести пару часов с осьминожкой, – и Сара хрюкнула от смеха.
Анита засмеялась и поставила чай на стол, чтобы не разлить. Её очень веселило это название.
Она рассказала Саре о том единственном сиреневом вибраторе в виде фаллоса, который лежал в её специальном «греховном ящике» вместе с костюмом медсестры и другими развратными штучками, которыми она иногда баловалась. Всё это добро ушло на свалку, как только Анита стала мамой. Нет, оно стояло возле кровати первые шесть месяцев, но однажды дочка открыла крышку, залезла внутрь, успешно вымазала себя розовым гелем, который предназначался отнюдь не для детских игр. Анита нашла её с вибратором в руке и на следующий день унесла всё своё эротическое снаряжение в мусорку.
– Это вибратор, он другой… он… – Сара пыталась подобрать слова, – более современный, что ли.
– Ты знаешь, – подхватила Анита, – Лейла говорит о том, что хорошо делиться в женском кругу, и я согласна… но, если честно, мне это непросто даётся, и вообще вся эта тема… я уже несколько раз пожалела, что приехала.
Сара понимающе кивнула.
– Я чувствую себя как Шарлотта в «Сексе в большом городе», – призналась Анита, – помнишь?
Сара расплылась в улыбке.
– А я чувствую себя как Миранда, – сказала Сара и хихикнула, даже хихикание у Сары было какое-то изящное и элегантное. – Хотя долгое время я мечтала быть Самантой, – добавила Сара.
– Наверное, это и есть взрослость. Когда много лет подряд ты смотришь «Секс в большом городе», уверена, что ты Саманта, а на самом деле ты самая настоящая Миранда. И ты понимаешь это, только дожив до сорока, – улыбнулась Анита.
– Ну, потому что, а сколько можно врать себе, – поддакнула Сара, – и ещё ты по-настоящему кайфуешь от того, что ты Миранда.
Анита отпила ещё чая, по телу разлилось уютное и приятное тепло.
Похожие ощущения возникали у неё, когда что-то неожиданно получалось. Неожиданно, потому что ты не до конца в это верил. Ну, например, удавалось справиться с ненавистной офисной программой, сшить ребёнку карнавальный костюм или испечь многослойный торт с кремом. Анита словила внутри чувство гордости. Только что она поговорила о сокровенном с человеком, который казался ей круче и лучше её. Анита почувствовала себя равной, такой же, как Сара. Она почувствовала принятие и… близость.