Я слишком сильно качнулась, и стул накренился.
Меня подхватили чьи-то сильные руки и поставили на пол.
— Спасибо... — Я обернулась, чтобы посмотреть кого благодарить, и все слова напрочь вылетели из моей головы при виде Стоуна. Временами я забывала, насколько он красив, с его точеной челюстью и щетиной.
Он улыбнулся, и его глаза лукаво вспыхнули.
— Давина? Ты хотела что-то сказать?
— Ах, да, — хихикнула я. — Спасибо, добрый сэр, что спасли меня. Теперь, если вы не против, — я поставила ногу на стул, намереваясь забраться обратно, но Стоун перехватил меня за талию, оттаскивая от стола.
— Думаю, нам пора на свежий воздух, — объявил Стоун, направляясь к двери.
Парни за нашим столиком заулюлюкали, а другие посетители смеялись, глядя, как Стоун выводит меня за дверь.
Уже на улице я хотела отругать Стоуна за самоуправство, но заметила Ноа.
— Откуда ты взялся?
— Я пытался вывести тебя из бара последние полчаса, — усмехнулся Ноа. Он ткнул большим пальцем в Стоуна. — В общем, я вызвал подкрепление.
— Почему, когда ты пьешь, все нормально? — Я икнула. — Но когда я это делаю, — снова икнула, — это не прист, престо, пр... — Я хихикнула. — Как же это слово?
— Пристойно? — с широкой улыбкой уточнил Ноа.
— Да. Точно. — Я наставила палец на Ноа, заметив, что он подрагивает. Глянула вниз и обнаружила, что мои ноги тоже трясутся. Я слегка пошатнулась.
Стоун подхватил меня под руку.
— Ты пьяна в хлам.
Я выставила перед ним свою бутылку пива.
— А еще у меня закончилось пиво. Кто сходит внутрь за добавкой?
Тут бутылка, которую я сжимала в руке, разлетелась вдребезги. А за долю секунды до этого вмонтированный в здание фонарь позади нас лопнул, рассыпавшись еще большим количеством стекла.
Я ошеломленно уставилась на горлышко бутылки, которую все еще держала в руках. Как это произошло?
— Стрелок! — крикнул Стоун, набрасываясь на меня и сбивая с ног на асфальт.
Глянув в сторону, я обнаружила, что Ноа пристроился рядом с нами.
— Оставайся с Давиной, — велел Стоун, а сам пригнувшись, побежал вдоль борта старого пикапа.
Я попыталась сесть, но Ноа дернул меня вниз, прижав к себе.
— Дай мне встать. Я могу помочь.
— Черт возьми, Давина, очнись! В нас кто-то стреляет.
Моя рука потеплела и намокла, я отлепила ее от асфальта и перевернула. Из ладони торчал осколок коричневого стекла. Голова моментально закружилась, и я потеряла сознание.
Как неловко, думала я, сидя на бордюре и протягивая Ноа руку для перевязки.
Я со вздохом проверила время на своем фитбите. Только шесть вечера. Этот отвратительный день никак не заканчивался.
— Где она? — услышала я крик Бернадетт. — Где моя внучка? — вопила она.
— Я здесь, — крикнула ей. — Успокойся.
— Мне позвонили и сказали, что тебя подстрелили! Ты не выглядишь раненой!
— В меня стреляли. Огромная разница. — Я подняла забинтованную руку. — Тот, кто нажал на спусковой крючок, попал в бутылку пива, которую я держала в руке.
— Ради всего святого! Не надо было меня так пугать! — возмутилась Бернадетт, прижав руку к сердцу. — Могла бы позвонить и сказать, что с тобой все в порядке.
Я перевела взгляд с Бернадетт на Ноа. Он пытался сдержать улыбку, прикрепляя последний кусочек скотча к моей руке.
— Готово.
Я встала, слегка пошатываясь от тошноты.
— Можешь отвезти меня домой? — спросила я Бернадетт. — Я не в том состоянии, чтобы садиться за руль.
Бернадетт фыркнула.
— Ничего удивительного. От тебя несет как от пивной бочки. — Она двинулась через парковку.
Я прошла всего пару шагов, как Ноа остановил меня, забрал ключи и пообещал, что отгонит фургон к дому. Я поспешила следом за Бернадетт.
— Что заставило тебя напиться в воскресенье днем? — спросила Бернадетт через плечо.
— День совершенно не задался. Я решила, что заслужила послеобеденную беззаботную выпивку. — Я свернула к пассажирской стороне «Новы» и забралась внутрь.
По дороге домой я невесело поведала обо всех событиях этого дурацкого дня, начав с того, что Остин застал меня в раздетом виде со Стоуном, добавив безумие переезда Оливии в особняк Зеннеров и закончив рассказ тем, как бутылка пива разлетелась у меня в руке.
Бернадетт припарковалась на моей подъездной дорожке.
— Думаю, мне тоже стоит переехать.
— Что? — переспросила я, надеясь, что ослышалась.
— Два экстрасенса лучше, чем один. Если кто-то пытается убить тебя и Оливию, у нас будет больше шансов остановить его, если я тоже буду рядом.
— Только этого мне не хватало, — проворчала я, распахнула дверь и, не оглядываясь, направилась в дом.
Внутри я намеренно не смотрела по сторонам, пока шла по коридору, первым делом заскочила в ванную, чтобы опорожнить мочевой пузырь, а затем поспешила в спальню. Я закрыла дверь на ключ и бросилась на кровать, даже не потрудившись раздеться.
«Надеюсь завтрашний день будет лучше, чем сегодня», — подумала я, засыпая.
Глава 24
«Похоже, не сбылось», — решила я на следующее утро, с тоской разглядывая свою кухню.
Каждое блюдо, чашка, кастрюля и столовое серебро были измазаны засохшей пищей. Мой обеденный стол, обычно чистый, если не считать стопки салфеток, которую я держала в центре, сейчас стоял заваленным грязной посудой, причем вместе с недоеденными остатками.
Брейдон в трусах-боксерах и простой белой футболке читал газету за столом.
Оливия впорхнула в комнату, поцеловала Брейдона в щеку, наполнила свою чашку кофе, пролив немного на стойку, и вприпрыжку удалилась из кухни. Я слышала, как она поднимается по лестнице.
Мне нужен душ. Я еще недостаточно проснулась, чтобы справиться со всем этим ужасом, тем более что заслуженно страдала от изматывающего похмелья.
Не спеша начинать день, я долго стояла под теплыми струями воды, попутно снимая с руки промокший бинт. Выкинула моток марли в стоящее рядом мусорное ведро.
Наконец закончив мыться, я заново перебинтовала руку, используя гораздо меньше марли, и высушила волосы феном. Не став краситься, я собрала волосы в хвост и направилась в спальню, чтобы натянуть свой обычный комбинезон, футболку и толстовку на молнии.
Спустилась в подвал и принялась разжигать огонь в дровяной печи, но как только он разгорелся, я перестала оттягивать неизбежное и вернулась наверх, на кухню.
Чашка Брейдона стояла на столе поверх газеты, но его стул пустовал.
Я встала на носочки, чтобы выглянуть в кухонное окно. Его машины не было.
Скорее подойдя к передним окнам, я посмотрела на улицу. Универсал Оливии тоже исчез.
Несмотря на беспорядок, я довольно улыбнулась. Дом в моем полном распоряжении.
Тут до меня донесся шум, я обернулась к арке и обнаружила радостных Тейта и Тревора, все еще в пижамах.
— Почему вы двое не в школе? — спросила я.
Мальчишки только пожали плечами.
Я проверила время. На часах было без четверти восемь. Я страдальчески взглянула на мальчиков.
— Ваши родители уехали?
Близнецы дружно кивнули.
«Конечно, они уехали», — раздосадовано подумала я, пересекая кухню и хватаясь за сумочку.
— Тейт, Тревор, бегите наверх и одевайтесь. У вас есть две минуты. Быстрее, быстрее!
Они зашлепали босыми ногами по полу, направляясь к лестнице, а я достала телефон и позвонила Айзеку.
— Доброе утро, дорогая. Слышал, ты вчера натерпелась, — ответил мне Айзек.
— Наверное, да. Моя память немного размыта. Не мог бы ты случаем заехать ко мне домой и забрать близнецов? Им небезопасно ехать в фургоне со всеми моими инструментами и припасами в кузове.
— По закону они должны быть в автокреслах-бустерах.
— Я знаю, но сегодня утром это невозможно. Поможешь мне?